Форум » Архив «Lumiere-43» » [Утечка информации - 6 сентября 1943] » Ответить
[Утечка информации - 6 сентября 1943]
Aelyn Burke: Гостиная Наследия: комната, потайной ход в которую ведет из библиотеки. Просторное помещение, заполненное книгами, у стен стеллажи с маггловской и магической литературой, два письменных стола буквально похоронены под тетрадями и пергаментами. Диван и несколько мягких кресел напоминают о гостиных факультетов. На стене висит огромный гобелен с изображенем раскинувшего крылья ворона. Слева от него - овальное старинное зеркало в бронзовой раме. Войти сюда можно, только постучав по стене перстнем Наследия и ответив на вопрос, который задает дверь. Эйлин Барк, Абраксас Малфой Желающие из "Наследия", присоединяйтесь.
Ответов - 27, стр:
1 2 All
Aelyn Burke: Считалось, что Эйлин Барк ненавидит весь мир. В такие вот вечера она понимала, что это еще цветочки, и ненависть к миру даже не ночевала рядом с тем чувством всепоглощающей усталой злости на себя, приходящей вслед за головной болью. А голова болела. Она так болела, что просто не было никаких слов, ни приличных, ни неприличных, и даже ни одного немецкого, чтобы выразить, как же Эйлин мечтала, чтобы это, наконец, прекратилось. Ее тошнило, трясло, а от полученных в лазарете зелий стало едва ли не хуже. И на фоне этого даже все, что она имела сообщить другим "наследникам" меркло. Да и вообще-то Эйлин пришла сюда, чтобы в тишине посидеть, а не чтобы затевать с кем-то долгие дискуссии... о чем бы то ни было. Позор, даже заморозить воду в стакане у нее вышло с третьего раза. Зато теперь Барк наслаждалась завернутым в платок куском льда и одиночеством. По крайней мере, здесь, в отличие от гостиной Рейвенкло, никто не орал, не бегал по стенам и не канючил списать мерзким тоненьким голосом, который ввинчивался в виски. Она вы пошла спать, но и там беда, в спальне девочек вовсю обсуждали моду, Гриндельвальда и беженцев с континента. И магглов. И профессора Сааведра. И магглов. И профессора Брэннона. И моду. И магг... Ааа, боггарт вас всех дери! Именно поэтому сейчас и здесь Эйлин нашла тихое пристанище. И появление Малфоя чуть было не разочаровало ее во вселенной окончательно. Повинуясь больше традициям Наследия, а не желанию, она молча указала на стол, где был заварен горячий чай, и снова закрылась книгой, которую и не думала читать, надеясь, что у Его Блондинистого Великолепия хватит ума промолчать.
Abraxas Malfoy: Удивительно, но и Абраксасу Малфою в этот вечер хотелось тишины. Сюда он приходил подумать, потому что не терпел, когда мысли в голове не разложены по полочкам и не отсортированы по степени актуальности. Хаос в мыслях был ещё отвратительнее бардака в вещах. А ещё временами именно здесь выпадал шанс скоротать вечер в одиночестве, без необходимости воплощать собой “Блондинистое Великолепие” и “Аристократа Всея Слизерина”. Впрочем, не сегодня. Чёрт побери, почему всегда Барк?! Эйлин Барк была той самой занозой в ладони, которую невозможно было вытащить безболезненно – слишком уж срослась с кожей. А ещё она всегда была, и была именно занозой, независимо оттого, молчал ли Абраксас, или сам тыкал иголками в эту ведьму. Совершенно очевидно, что Эйлин страдала от мигрени и искала уединения, которого он её теперь лишил. А значит, можно уколоть снова. Только не хочется – потому что в таком случае вечер будет безнадёжно испорчен у обоих. - Это что, яд? – С дежурной усмешкой вопросил Малфой, склоняясь над заварочным чайником. Скорее по привычке не оставлять красотку Барк без внимания, нежели с какой бы то ни было злостью в голосе. – В таком случае – испей со мной эту чашу, красотка. Восполни запас яда в организме. Наполнив две чашки горячим и ароматным напитком, Абраксас невозмутимо поставил одну из них перед Барк. Но сам не стал садиться: недовольно подернув плечами, Малфой повернулся к девушке вполоборота и принялся разбирать хлам на ближайшем письменном столе. Пергаменты отправлялись в одну стопку, книги возвращались на стеллажи в пустующие ниши, а смятые, перепачканные чернилами страницы вовсе исчезали с глаз долой. - Пей давай, я всё вижу. Пока я не начал спрашивать, отчего ты сегодня так удивительно похожа на Серую Леди. Цветом лица.
Aelyn Burke: - Ты что, плюнул туда? - вместо убойной дозы яда в голосе у Эйлин получился какой-то вымученный стон, за который позже будет стыдно. Определенно, этот состав Наследия получился совсем не таким, каким был старый. Когда их принимали, семикурсники были чуть ли не семьей. А тут просто на подбор компания вынужденно сосуществующих друг с другом сволочей от интеллекта. Эта длинная мысль заставила Барк скорчиться от боли. На чай она посмотрела с отвращением, но даже не потому, что его наливал и ставил перед ней Малфой, а просто потому, что мигрень достигла апофеоза, и сама идея того, чтобы что-то в себя влить, внушала мгновенную тошноту. И она бы даже промолчала, если бы не это его "красотка". Следовало признать, что в последнее время рейвенкловка стала то ли излишне мягкосердечной, то ли излишне ранимой, но обидеть ее мог каждый. Не каждый, правда, успевал извиниться... в общем, мигрень Эйлин спасла Абраксаса от полной чашки горячего чая в спину: в гостиной Наследия было запрещено заколдовывать друг друга, но про то, чтобы кидаться вещами никто не говорил. Излишне ранимой, это правда. Вот какого боггарта? Далось им ее лицо? Если подумать, характер у нее гораздо хуже, и за характер хотя бы есть объективная причина пинать - ну потому что каждый сам себе кузнец душевных качеств. А тут сама не знаешь, как справиться с ненавистью при взгляде в зеркало, и еще эти масла в огонь подливают. Ну сказал бы "Барк, ты отвратительная сволочная склочная дрянь"... - Пошел к дементорам, Малфой, - душевно пожелала Эйлин, еле найдя в себе силы заговорить. Утерла слезы и добавила, - трепись поменьше. К слову, у меня дурные новости.
Abraxas Malfoy: Сделать ещё одно ядовитое замечание в адрес Эйлин Барк и её зеленоватого личика сейчас означало бы добить лежачего пинком под рёбра. Легко, но недостойно, что бы она там себе не придумала сейчас. Тыкать друг в друга иголками увлекательно, когда вы на равных, а не тогда, когда одному из вас плохо до каких-нибудь там зелёных гоблинов перед глазами. Через плечо глянув на Барк, юноша покачал головой и отложил в сторону пергамент с рунескриптами, который только что держал в руках. - Что стряслось? – Малфой спрашивал серьёзно, даже не добавив что-то вроде: “Ты разбила зеркало от страха, когда заглянула в него?” Впрочем, теперь уже окончательно развернувшись к сидевшей в кресле Эйлин, Слизеринец возвышался над ней с таким видом, словно бы и впрямь разговаривал с призраком. По крайней мере, выглядела Барк так, словно вот-вот готовилась перейти границу из мира живых в мир мёртвых. И каждое вновь произнесенное слово её к этой границе только приближало. В общем, книгу у неё Абраксас отобрал. Всё равно она её не читала. - Нет, молчи. У меня есть идея, как избавить тебя от страданий. И нет, не ядом. И… молчи! Я вовсе не хочу тебе помогать, я не идиот, мне просто интересно, сработает или нет. И он подошёл ещё на шаг ближе. А змея-то сейчас зашипит и набросится.
Aelyn Burke: - Голова болит. Если это очередная... шутка из тех, что популярны... у вашей троицы, - едва слышно, но веско предупредила Эйлин, - то лучше тебе сразу меня убить. Потому что когда я приду в себя, тебе не жить. По правде говоря, было настолько плохо, что Барк даже от помощи Малфоя отказываться не могла, и была бы рада, если бы он все это прекратил, неважно, каким способом. Яд? Ну, сойдет и яд. - Если будешь лишать меня головы, главное, потом вытащи труп в коридор и сделай вид, что так и было. А то придут авроры, наследят тут, книги испортят, мебель передвинут... - сарказм Барк даже был похож на добродушный. Тоже, наверное, от боли: сейчас, как больное животное, она была беспомощна и от того ни на что не способна. - Давай уже.
Abraxas Malfoy: - Не люблю трупы. Они уродливые и воняют. Так что голову я тебе оставлю. Змея шипела на последнем издыхании и набрасываться явно не собиралась. Проглотив очередную порцию яда, Малфой просто кивнул и переместился за спинку кресла. Колдомедицину и сопутствующие чары он помнил так себе, и больше в теории, чем на практике, поэтому к волшебной палочке даже не притронулся. - На спинку откинься. И глаза закрой. А то решишь ещё, что я опять издеваюсь. Зато Руны... Руны Малфой бросил на пятом курсе, потому что за три года успел понять, как они работают, а дальше не видел смысла тратить время на уроки, когда всё остальное можно найти в книжках. Чем бы только... а, впрочем, вот. Нож для бумаги. Плохо, что не иголка, но тоже пойдёт. Порез на указательном пальце – ай, какая жалость... ай, какой неаккуратный юноша. Уруз, Йера, Ансуз, Совуло. Стандартное целебное заклинание, только ещё и направленное, куда надо. Пальцы уверенно очерчивают руны, оставляя багряный след на бледной коже. Если не получится – будет неприятно. Но Абраксас Малфой ни разу в жизни не начинал колдовать с мыслями о том, что не получится. Так и начинать не стоило бы. - Не дёргайся только. И не вскакивай. – Он закончил с рунескриптом, а руки не отнял – только повернул ладонь тыльной стороной и гладил Эйлин по голове так, как гладят маленьких детей. Или котят там. Котят Малфой любил, а вот людей не очень.
Aelyn Burke: Эйлин не стала спрашивать, какого дементора Малфоя понесло творить рунескрипты кровью прямо на ней вместо обычного обезболивающего заклинания. Ну сказал человек, что это эксперимент - отлично. Святой долг членов Наследия - помогать друг другу в экспериментах. Но двинуть ему книгой по морде очень хотелось. Руны действовали медленнее и мягче. Если от заклинаний боль уходила, будто ее выключали, чуть ли не с ощутимым щелчком, то сейчас мигрень утекала, как воздух из продырявленного шарика. И очень хотелось спать. - Если это не обязательно для колдовства, то убери, пожалуйста, руки, - сказала непривычно вежливая и необычно спокойная Барк, и в голосе ее звенело какое-то нехорошее напряжение, - спасибо. Буду должна. После окончания фразы напряжение осталось с воздухе, будто Эйлин была готова в любой момент вскочить и... нет, вряд ли ударить. Уклониться, отпрыгнуть, уйти, хлопнув дверью. На языке вертелся тысяча и один обидный вопрос, но стоило ли сразу затевать скандал с человеком, который тебя только что вылечил? Даже если и ради эксперимента? - Надолго оставлять руны?
Tiberius Ogden: Прошло всего 5 дней с момента начала занятий, а седьмой курс уже начал казаться даже привычному и трудолюбивому Тиберию Огдену сущим адом. Квиддич, обязанности старосты и горы домашних заданий, свалившихся на студентов с первых же уроков, заставили всегда спокойного и рассудительного рейвенклойца старательно обойти коридоры Хогвартса (нет, как бы он ни устал, а уклоняться от своих дел парень не собирался), а затем буквально ввалиться в потайную гостинную Наследия. Он честно планировал здесь позаниматься и отделаться хотя бы от трансфигурации, для которой захватил все необходимые учебники, а также палочку и пару свитков пергамента, но, кажется, сегодня был не его день. -Прошу прощения, я, кажется, помешал, - учтиво осведомился Тиберий, глядя на более чем странную пару в более чем странном положении: руки Абраксаса Малфоя все еще хм... ну давайте назовем это ласково поглаживали Эйлин Барк по голове. Мир сошел с ума? Гриндельвальд захватил Англию? Наследник Слизерина вновь открыл Тайную Комнату? Нет? Тогда что здесь сейчас происходит? Впрочем, Тиберий был слишком хорошо воспитан, чтобы отпускать какие-то комментарии или показывать свое удивление, так что он стоял в полоборота к выходу, ожидая, пока его либо попросят удалиться, либо разрешат войти.
Margery McKinnon: Марджери мирно сидела в библиотеке, пытаясь понять чем зелёный бугровый летучий перец отличается от хвостатого, но так и не уловив особой разницы, отложила учебник и подперев подбородок ладошкой, сонно уставилась в окно напротив. Как раз в это самое время мимо мисс МакКиннон прошествовал Тиберий Огден. Девушка проводила друга заинтересованным взглядом и поняла, куда именно он направляется. Мардж озабоченно посмотрела в сторону мисс Трэверс, но милая библиотекарша не смотрела на рейвенкловку, она пыталась объяснить упрямому второкурснику, что вход в запрещённую секцию без особого разрешения профессора невозможен. Но мальчишка упирался и никак не мог взять в толк, почему ему нельзя войти туда. Мардж, воспользовавшись удобным моментом, схватила учебник по Травологии и двинулась следом за Тибереем. Через несколько секунд она уже была в гостиной Наследия, где к своему удивлению наткнулась на Барк с Малфоем. - Тиберий, прошёл мимо даже не поздоровался. - проворчала МакКиннон. - Здравствуй Эйлин, Абраксас. - Мардж кивнула, не упустив также из виду странное расположение сокурсников в окружающей обстановке. Но по традиции промолчала, не её это дело. - У нас какое-то внеочередное собрание? - поинтересовалась рыжая колдунья.
Abraxas Malfoy: - Можно не оставлять, если боль ушла. Кровь здесь проводник, и только. Хотелось соврать, что “обязательно”, просто назло – разозлившаяся Эйлин Барк была бы живым свидетельством того, что у него всё получилось. Хотелось на диво странного: не убирать руки, а вытащить шпильки из волос, выпуская на волю тяжёлые, тёмные косы. А заодно спросить, зачем она укладывает их так, как ей совершенно не идёт, уродуя себя своими же руками. Или не спросить, а просто молча перебирать пальцами длинные пряди, словно продолжать плести заклинание. Бред какой. Ведьма, почему с тобой вечно какая-то дрянь мерещится? Ничего ты мне не должна, просто стань прежней. Злой и сильной. Абраксас качнул головой, словно прогоняя прочь идиотское наваждение. Осознал, что они больше не одни здесь, и убрал руки. - Ты помешал, да. Прервал кровавый ритуал, теперь будешь проклят до конца жизни. Мистер Новый-Староста-Школы. Правильный и вежливый Огден. И порога не перешагнёт без разрешения. Вон рыжая зануда МакКиннон явно не столь щепетильна. - Но раз вы всё равно пришли и уже помешали... Заходите, чего встали? Барк вам поведает дурные новости. Волшебная палочка скользнула из рукава в ладонь, Малфой мгновенно убрал подсохшую кровь с руки и рунескрипт с кожи Эйлин, пока его никто не успел разглядеть.
Aelyn Burke: Барк и в голову не могло прийти, что об этой сцене с Малфоем могут подумать "что-то такое". Ну просто потому, что вообразить о ней "что-то такое" - это надо сильно с головой не дружить, а таких в Наследии не держали. Поэтому она не покраснела и не испытала никакого замешательства, только мгновенное счастье от того, что пришли люди и прервали эту неловкую сцену. - Нет, не помешал, - пожала плечами Эйлин, - Малфой уже закончил - у него был какой-то забавный рунескрипт в запасе, и я поиграла в подопытную крысу. К счастью, он действует, потому что моя жизнь довольно отвратительная штука, но другой у меня нет. Привет, МакКиннон. С Огденом она здороваться не стала, потому что за сегодня успела не только не один раз увидеться, но и пообщаться. - Нет, у нас не собрание. Но определенно проблемы, - рейвенкловка озадаченно покусала нижнюю губу, - ну так... назревающие. Я не знаю, кто из вас, ребятки, был настолько раздолбаем, чтобы проходить сюда, не удостоверившись, есть ли кто рядом, но младшекурсники уже в курсе, что мы "ходим в стену" и выдумывают идиотские легенды одна круче другой. Например, что Малфой - привидение. И кто-то уже собирается идти рассказывать Треверс. В общем, переполох в совятне.
Tiberius Ogden: -Спасибо, Ваше Слизеринское Принцешество, знал, что ты одобришь мое назначение, - отозвался Тиберий, обращаясь к Малфою, но не удостаивая его взглядом. На губах рейвенклойца играла одному ему понятная улыбка. Слизеринцы такие слизеринцы. К сожалению, больше о слизеринцах сказать было нечего. В Хогвартсе были две тактики поведения со змейками: позволять им доводить себя до белого каления, ввязываться в драки, терять баллы, либо относиться к ним, как к маленьким детям, которые кричат, капризничают и пытаются разбить золотую посуду (тут надо поставить несколько восклицательных знаков), привлекая к себе внимание. Тиб еще с третьего курса решил, что свои нервы дороже. -Привет, Мардж, прости, был слишком погружен в свои мысли, - отозвался Огден, проходя в гостинную и, бросив сумку на стол, рухнул в кресло, закинув ноги на подлокотник. Внимательно выслушав Эйлин, рейвенклоец цокнул. Понимая, что положение дел крайне серьезное, Тиберий тем не менее не сумел удержаться от того, чтобы с усмешкой глянуть на Абраксаса: -Малфоя за приведение? И только сейчас? Да ему даже лицо пудрить не надо, так, побрызгать томатным соусом на мантию, и он уже похож на Кровавого Барона. Короче говоря, нам либо надо провести разъяснительную беседу с излишне впечатлительными младшекурсниками, либо паковать вещички?
Margery McKinnon: - Малфой, да ты просто прелесть. Я уже успела отвыкнуть от твоего тонкого чувства юмора и плоских шуток. - спокойно ответила Марджери. Девушка двинулась к свободному креслу, которое, не долго думая, и заняла. Продвинутый курс Травологии мирно покоился на коленях. МакКиннон внимательно выслушала Барк и помрачнела. Ведь это не шутки. Кто же мог проявить подобную неосторожность? Марджери стала вспоминать всех членов Наследия, пытаясь методом исключения "убрать" тех, кто на её взгляд был особенно осторожен и не отличался беспечностью. Члены их "маленького кружка по интересам" всегда отличались здравомыслием, никто из них не мог повести себя столь безответственно. Даже Малфой. - Ну раз они уже придумывают легенды про Малфоя-призрака, то не трудно догадаться, кто проявил столь непозволительную беспечность и даже не удостоился посмотреть по сторонам прежде тем войти в нашу гостиную. - Марджери бросила красноречивый взгляд в сторону слизеринца. - Нужно пресечь эти слухи на корню. И быть более осторожными. Если нас поймают... - Мардж не стала продолжать фразу, давая понять, что при таком раскладе ничего хорошего ожидать точно не стоит.
Abraxas Malfoy: - Ах, да, конечно. Что может быть проще и удобнее. Давайте свалим всё на Малфоя, это же ваш любимый способ решения проблем. Усмехнувшись, Абраксас отошёл от Эйлин и вернулся к наведению порядка на столе. И первым делом оттуда полетела сумка Огдена, приземлившись на пол возле его кресла. Нашёл, где вещи разбрасывать, умник. Как же всё это было скучно и предсказуемо. Если в школе случалось что-нибудь плохое, всё это моментально списывалось на счёт Злодея Всея Хогвартса. Проблемы у Гриффиндора? А, так это Малфой устроил, он же их всех ненавидит. Пропала любимая кошка? Это Малфой, он ведь питается котятами, а лапки им предварительно отрезает и использует для ритуалов Тёмной Магии. Наследник Слизерина открыл Тайную Комнату и охотится на грязнокровок? Кто бы это мог быть, а? Естественно, Малфой! Надо признать, иногда за компанию обвинения доставались Розье и Лермонту: на большее, очевидно, фантазии ни у кого не хватало. Теперь он ещё и призрак. Обхохочешься. - Действительно, МакКиннон, не трудно догадаться, кто же это “не удостоился посмотреть по сторонам прежде, чем войти в нашу гостиную”. Не тот ли, кто “слишком погружен в свои мысли”, чтобы здороваться и замечать кого-то вокруг? Передразнив обоих, Слизеринец даже не обернулся, увлеченно копаясь всё в тех же пергаментах с рунескриптами. - Трэверс опасаться нечего, она и так всё знает, сама была среди Наследников. Она же разубедит первого, кто придёт к ней делиться страшной тайной. И с ней можно договориться – передвинет пару шкафов к нашей стене, а через две недели все забудут дурацкие сплетни. В крайнем случае, озаботимся тем, чтобы младшекурсники, подходя сюда, моментально вспоминали о каком-нибудь более важном деле. И, да – не светите перстнями лишний раз, где попало.
Aelyn Burke: Барк закрыла глаза с видом, который ясно показывал ее полное нежелание смотреть, как все сейчас начнут искать виноватых. Люди вообще ее часто огорчали и фрустрировали, даже те из них, которых можно было признать достойными. Вот, к примеру, Огден. Огден ее просто-таки опечалил. От МакКиннон ждать другого не стоило, а Тиберий... - А давайте мы просто опустим часть "кто виноват" и прочие крысиные бега? - бесцеремонно поинтересовалась Барк, - тебе, Малфой, спасибо за ценный совет, я бы, разумеется, не догадалась прятать перстень, ни за что в жизни, я же только и занимаюсь тем, что демонстрирую его всем вместе с фамильными цацками - как это делаешь ты и твои дружки. Посоветуй это Розье, а то он со своими сонетами скоро перестанет замечать, где оставил голову. Рейвенкловка передернула плечами: - Да, но Треверс не одна взрослая в школе. В сухом остатке мы имеем: пресечь слухи, заручиться поддержкой. Треверс и... Огден, скажешь профессору Хендрэйк? Я видела на ней наш перстень.
Tiberius Ogden: Тиберий грустным и долгим взглядом проводил свою летящую по воздуху сумку, но скандалить и топать ногами не стал. Ничего ведь не пострадало. Ну... хотя бы по той причине, что ломаться там было нечему. Слизеринский Принц, кажется, был не в духе. Эх, совсем народ разучился понимать здоровый рейвенклойский юмор. Придется настраиваться на рабочий и серьезный лад. Вернее, сбрасывать маску легкомысленного повесы, которую Тиб упорно примерял последние дни - так было проще жить, по крайней мере тем, кто его окружал. Чуть приподняв руки (у полиции такая поза называется "я сдаюсь"), рейвенклоец глянул на Абраксаса, занимающегося общественно полезной работой и ровным голосом произнес: -Ладно тебе, Принц, не кипятись, у нас тут в любом случае круговая порука, так что виноваты все. - После этого Тиб перевел взгляд на Эйлин. - Загляну к ней. Ты не знаешь, кстати, как зовут этот маленький и невероятно глазастый цветок жизни, который угрожает нашей тайне? Может, мне удастся самому с ним ну или с ними побеседовать. Мало ли, удачный случай подвернется. Все-таки Тиберий был старостой школы, и для младших курсов это значило довольно много. Это к шестому году обучения наглеешь настолько, что единственным авторитетом считаешь себя (нет, это даже не камень в сторону господина Малфоя и его друзей), а пока... пока дело могло выгореть.
Margery McKinnon: - Если я узнаю, что Гриндельвальд и нам решил объявить войну, то в этом я тебя тоже обязательно обвиню, Малфой. Ну прямо мальчик для битья. - без всякого спортивного интереса парировала МакКиннон. - Да, нужно найти того, кто нас видел. В принципе, с ней или с ним могу поговорить и я. Но Тиберий пользуется большим авторитетом у младшекурсников. - рейвенкловка раскрыла учебник на той странице, на которой остановилась ещё в библиотеке. - Всё на самом деле решаемо. Главное сработать оперативно и не дать слухам расползтись дальше.
Abraxas Malfoy: Принц и не начинал “кипятиться”: чтобы действительно задеть Малфоя и заставить переживать из-за каких-то нелепых обвинений, это надо было бы очень постараться. Он даже не оправдывался – так, смеялся про себя и сам с собой. А приподнятые в тихой усмешке уголки губ были лишь безмолвным ответом Барк, вновь ставшей недоброй ведьмой. И в кои-то веки Абраксас был с ней полностью согласен: во-первых, потому что поиски виноватых действительно были бессмысленным детским садом, а во-вторых, потому что Леонарду и впрямь стоило быть осторожнее. Естественно, выражать своё согласие с Эйлин вслух Малфой не собирался. - Если Тиберий идёт к Леди, тогда Трэверс я беру на себя. Поговорю с ней завтра. Лучше уж мило побеседовать с библиотекарем, чем возиться с чересчур любопытными детьми, с которыми Абраксас проводить воспитательные беседы явно настроен не был. Его спросить – Обливиэйт каждому, и пусть никто не уйдёт обиженным. “Руническая письменность” и “Древние Руны славянских племён” поднялись в воздух, проплыли над головой Тиберия и заняли своё место в стеллаже возле стены. - А ты не будь такой наивной, МакКиннон. Вот так сразу войну никто объявлять не будет, даже персонально для тебя. Она начнётся тихо. “Бельтайн. Начало ритуального цикла” – гласила обложка следующей книги, из-под которой Малфой тихо вытащил лист бумаги с сонетами на французском. Книга отправилась на полку, а стихи – в карман мантии. Кое-кто точно скоро забудет где-нибудь свою голову. - Вам бы всё шуточки о привидениях, а хоть бы один к Серой Даме прислушался, Дети Ровены. – В голосе юноши не яд, но упрёк. – Ваша сестра-призрак не просто так намекает на грядущие потрясения.
Aelyn Burke: - Ее зовут Рози Кэдоган, она слизеринка, - спокойно сказала Эйлин, внезапно даже не добавив ко всему этому ни одного саркастического замечания, - однако я не уверена, что она такая одна. Это распространяется, как моровое поветрие. Барк поднялась из кресла и дошла до зеркала в бронзовой раме. В зеркале привычно не отражалось никого: пустая комната. Как ни пляши перед ним - пустая. Задумчиво потыкав пальцем холодное, словно зимнее окно, стекло, рейвенкловка пожала плечами: - Вчера я видела в этом зеркале, как трясется дверь в комнату, будто ее хотят открыть. Младшекурсники жалуются друг другу, что кто-то по ночам стучит в окно и просит впустить его. Некоторые из этих мелких недолюдей думают, будто это привидения. Другие восхищаются тем, что в "этой школе все так интересно!" Я прислушалась к словам Серой Леди, Малфой. Но что мы можем сделать? У кого-то есть идеи?
Tiberius Ogden: -Слизеринка? Это усложняет дело, придется работать все-таки через профессоров, - задумчиво протянул Тиберий, с благодарностью посмотрев на Марджери, которая предлагала парню свою помощь. Продолжая размышлять, Тиберий подтянул к себе сумку и достал оттуда перо, чернила и пергамент, на котором стал бегло набрасывать план домашнего задания по трансфигурации, стараясь при этом не потерять нить разговора находившихся в комнате участников Наследия. Упрек Малфоя вызвал у рейвенклойца новую, впрочем не ироническую, а скорее горькую усмешку. Не отрываясь от своего занятия, Тиб стал размышлять вслух. -Грядущие потрясения, грядущие потрясения... и что? Что нам делать? Начать запасаться продуктами? Скупать консервы в маггловских магазинах? Не оружие определяет противника, а только узнав противника, мы сможем выбрать оружие. Так что я нисколько не сомневаюсь в словах Серой Дамы, но, к несчастью, идеи появятся у меня в голове, как только у меня будет более конкретная информация. Пока же предлагаю разобраться с тем, что есть, а именно с сохранением тайны нашего клуба.
полная версия страницы