Форум » Архив «Lumiere-43» » [Праздничный ужин начала учебного года - 1 сентября 1943 г.] » Ответить
[Праздничный ужин начала учебного года - 1 сентября 1943 г.]
Dietrich Lumier: Время: вечер 1 сентября 1943 г. Место: Большой зал Участники: все студенты, преподаватели и Пивз Все собираются в зале, чтобы обменяться впечатлениями о лете, посмотреть, кто и как после лета вырос, послушать речь директора, поглазеть на первокурсников и, конечно, поесть вкусностей и хорошенько посплетничать.
Diego de Saavedra: Среди шотландских профессоров Диего выглядел белой вороной, и на этот раз в самом буквальном смысле. В ряду чёрных, тёмно-зелёных, тёмно... в общем, тёмных мантий его бежевая мантия выделялась как свеча в тёмной комнате, и затмить его мог только профессор трансфигурации, чьё лиловое одеяние ещё и переливалось звёздами вдобавок ко всем грехам. Удивительное сочетание декана, правда, не портило. И это тоже было удивительно. А в остальном Диего себя чувствовал превосходно. Счастливые лица детей, вежливые улыбки новых знакомых, пока только шапочных. Признаться, большую часть креол с радостью так бы и оставил. Маггла, невесть из каких соображений взятого в штат, к примеру. Но он, судя по виду, и не собирался набиваться в друзья. Против прочих Диего не имел ничего против, жаль только завести беседу с совершенно неподобающе роскошной доньей не позволял вклинившийся ну совершенно не в тему сеньор Слагхорн. Диего всегда подозревал, что вести переписку с этим господином куда приятнее, чем общаться лично. Впрочем, ладно, против общества Горация он тоже не возражал, хотя ему было бы приятнее, займи его место сеньора Галатея, вот только донья...
Margery McKinnon: Внешний вид: школьная форма С собой: волшебная палочка Марджери пребывала в хорошем расположении духа. Она любила Хогвартс и всегда, возвращаясь обратно в стены любимой школы, встречала его с улыбкой. Мардж улыбалась редко, чаще оставалась серьёзной, но она не могла перешагнуть порог Хогвартса с мрачным и серьёзным видом. Отдёрнув подол юбки, рейвенкловка вошла в Большой Зал, который был празднично украшен и ждал молодых волшебников и волшебниц. Она увидела сотни радостных и счастливых лиц. Кто-то уже сидел за столом и увлечённо обсуждал, как провёл каникулы, кто-то вовсе переходил от стола к столу, приветствуя друзей, с которыми расстался на лето. Вокруг мелькало столько знакомых и одновременно незнакомых лиц. Карие глаза задержались на высоком смуглом юноше, который на вид выглядел намного старше других, только вот он тоже был студентом – на свитере был нашит герб Слизерина. Неужели с этого года в школу стали брать иностранцев? Беженцы и эмигранты наводнили Лондон. Мардж с тоской вспомнила те несколько дней перед концом школьных каникул, что она провела в английской столице. Вокруг было столько отчаяния и горя, казалось, эта чёртова война не кончится никогда. Хоть Англия и пыталась явить собой пример благополучной и успешной страны, но всё равно где-то внутри теплилось едкое чувство – смерть доберётся и до Туманного Альбиона. Счастливая улыбка сползла с лица МакКиннон. Она стала привычно серьёзной и невозмутимой. Приветственно помахала паре знакомых девчонок, ответила кивком на довольную улыбку одного из однокурсников Робба, а после двинулась в сторону рейвенкловского стола и заняла свободное место. Ужин начнётся ещё не скоро, студенты подтягивались медленно, с неохотой, понимая, что вот они последние часы свободы, этого же нельзя было сказать о преподавательском составе – стол был практически полностью занят, не хватало лишь директора Диппета и профессора Дамблдора. Интерес Мардж неожиданно привлёк ещё один волшебник с примечательной внешностью: явно европеец, то ли испанец, то ли итальянец. Любопытно, а что именно он будет вести? Ведь кажется никто не покидал своей должности. Рыжая бегло оглядела профессоров. Вроде бы все на месте. Неужели, введут ещё один предмет? Мардж подпёрла подбородок ладошкой и грустно вздохнула. Видимо в этом году Хогвартс тоже ожидали перемены.
Orion Black: внешний вид: одет в школьную форму, волосы убраны в хвост, выглядит достаточно презентабельно. с собой: волшебная палочка. Ну, ладно, начало года, веселье, все радуются друг другу, как будто не устали видеть эти рожи все лето на всевозможных «выходах в свет» и «уползах в тьму», где происходило самое интересное. Ладно, надо переждать распределение, речь Диппета и прочие лирические отступления от самого главного. Хорошо. Это даже почти возможно. Он сможет. Орион выпрямился и мужественно отвел взгляд от тарелки. Пять шоколадных лягушек, пакетик драже и что-то там еще, что Блэк успел съесть в поезде, должны дать ему силы пережить этот мучительный вечер. На самом деле, Ориону просто хотелось есть. Нет, даже не так. Есть – недостаточно сильное слово. Ему хотелось банально жрать. Не стоит, впрочем, думать, что беднягу совсем не кормили летом – кормили и еще как, не зря же он на все эти светские рауты исправно ходил целых три месяца подряд. Но у него уже в печенках сидели дракловы изыски кухни, которые радуют глаз и совсем не радуют все остальное. Поэтому в данный момент времени на праздничном ужине Блэка больше всего интересовал, собственно, ужин, а не распределение, речь Диппета или новый незнакомец-профессор, которого слизеринец одарил беглым взглядом. Ладно, профессор – это тоже интересно, пока еда не появилась на столах и надо хоть чем-то заняться. Откуда они только этого типа отрыли? А главное – на кой черт? Орион быстро оглядел преподавательский стол, убеждаясь, что вроде все профессора на своих привычных местах. И Прингл жив-здоров, на удивление. На нем Блэк предпочел долго взглядом не задерживаться – от греха, а заодно и от отработки, подальше. Зачем тогда им этот высоченный неанглийский брюнет? Развлекать публику? Слизеринец фыркнул, однако никаких иных догадок у него не нашлось, поскольку мысли упорно скакали от незнакомца к еде. Устав биться над загадкой атлетического – итальяшки? – в гордом одиночестве, Блэк совсем неаристократично зевнул и, подперев голову рукой, произнес в воздух, ни к кому особенно не обращаясь: — Кажется, наши профессора решили завести себе заморскую зверюшку. Наверное, это было не слишком уважительно. И, наверное, это очень хорошо, что слизеринец сидел далеко от преподавательского стола, а в зале стоял порядочный гомон. И еще, но это уже совсем маловероятно, Ориону стоило бы вспомнить, что лето закончилось и наглый язык надо держать за зубами, если он не хочет нарваться на проблемы.
Tiberius Ogden: Внешний вид: школьная форма С собой: волшебная палочка, учебник трансфигурации Как всегда спокойный и уверенный в себе, в зал вошел Тиберий. Мимо него рыбкой проскочил какой-то второкурсник, чудом не сбив семикурсника с ног. Непростое занятие, когда в росту в тебе метр с кепкой, да и телосложением качка ты похвастаться не можешь. На голове у мальчугана красовался здоровенный мухомор, поэтому Тиб не сильно удивился тому факту, что НБО (неопознанный бегающий объект) с целеустремленностью Хогвартс-экспресса направляется к выходу из зала. Хотя... если ты волшебник, а твой отец варит огневиски, удивляться тебе приходится крайне редко. Больше рейвенклоец по сторонам не смотрел. Более того, он даже не глянул на преподавательский стол, а ведь эта традиция, которую парень не нарушал на протяжении шести лет. Но что поделаешь! Когда твои мысли заняты наукой, приходится чем-то жертвовать. Тиберий же пытался изобразить в голове формулу по превращению лягушки в человека, и у него что-то катастрофически не клеилось. Учебник трансфигурации нервно прыгал в руках парня, но раскрывать свои тайны не спешил, вернее, это Тиберий не спешил обращаться к помощи потрепанного годами друга. Мозговой штурм продолжася уже минут 15, и грозил закончиться полным крахом, как вдруг: -Есть! - неожиданно громко для себя воскликнул Тиберий и впервые огляделся по сторонам. Глаза сразу же выхватили из толпы совсем близкое лицо Марджери МакКиннон. Оказалось, что озарение снизошло на Тиба совсем недалеко от нее, а ноги привели к столу Рейвенкло на чистом автомате. Разумеется, юный волшебник не растерялся. -Добрый вечер, Мардж. А ты все также серьезна. Неужели даже возвращение в стены любимой школы тебя не радует? Когда имеешь дело с девушками, тем более с девушками с Рейва или Слиза, всегда будь готов отражать атаки их дурного настроения. В этом плане Мардж выгодно отличалась от остальных: "просто так" дурного настроения у нее не было. За это Тиб ее и ценил.
Selena Malfoy: Внешность: школьная форма, волосы заплетены в две косы, сходящиеся на затылке в одну С собой: волшебная палочка Плохое настроение совсем не просто держать в узде. Другой навык зарабатывается с неменьшим усердием, но зато позволяет несколько нейтрализовать первый - умело изображать, что все хорошо. Например, все хорошо, я просто устала с дороги. Именно так, тепло улыбнувшись брату, ответила Селена Малфой, выходя из кареты, заприметив во взгляде Абраксаса настороженную внимательность. Именно так вела она себя и войдя в Большой зал, держась в компании Друэллы и высматривая временами чуть позади светловолосую макушку. На самом же деле видеть переполненный студентами и преподавателями зал было не менее тошнотворно-противно, как и поддерживать пустые беседы в поезде. Тем не менее Малфой любезно здоровалась с теми, кого еще не видела в Хогвартс-экспрессе, попутно обмениваясь с девочками взаимными, ничего не значащими комплиментами по поводу новых причесок. Все как обычно, стандартная ежегодная процедура, лишенная всякого смысла. На самом деле ее голову и, наверняка, голову остальных занимали вещи поважнее, но кто начнет выкладывать наружу собственных тараканов? Лучше всего переключиться на что-то незначительное, будь то локоны, или перемены за преподавательским столом. Блэк крайне удачно высказался вслух, тем самым обратив и внимание юной Малфой на незнакомца в бежевой мантии. Едва скользнув взглядом по черноволосому мужчине, Селена ничем не выдала свое любопытство, хотя разумеется ей было не меньше чем остальным интересно, кто это такой и зачем здесь присутствует. - Налаживание международных контактов...как это актуально, - тихо произнесла слизеринка, перебирая косу своих светлых волос. Об иммигрантах, или она бы даже сказала, о проблеме иммиграции знали все, но обострять данный вопрос в связи с явно чужеземным происхождением обратившей на себя внимание персоны, уж точно не хотелось, потому она постаралась придать фразе определенную ненавязчивость. И все же, речь директора Диппета теперь хотелось услышать поскорее, хотя бы из-за возникшего любопытства.
Margery McKinnon: Погружённая в собственные мысли Мардж даже не заметила, как рядом с ней материализовался Тиберий Огден, ловец сборной Рейвенкло и по совместительству хороший друг МакКиннон. Юношей он был крайне серьёзным и рассудительным, во многом похожий на саму Марджери, но если в сердце рыжей ирландки всё равно горел огонь, который мог и обжечь незадачливого дурака, решившего полезть к ней не в самый лучший момент, то Огден наоборот был воплощением типичной английской невозмутимости и хладнокровия. Впрочем, этим он ей и нравился, в отличии от сумасбродного брата, который вечно вляпывался в какие-то авантюры, Тиберий наоборот не был склонен совершать глупости и всегда продумывал все свои поступки наперёд. С появлением юноши выражение лица Мардж немного потеплело, губы растянулись в приветливой улыбке, правда МакКиннон по-прежнему сохранила крайне серьёзный и сосредоточенный вид. В этой своей непоколебимой суровости она казалась крайне милой особенно в сочетании с тёмно-рыжими кудрями и тёплым взглядом карих глаз. - Тиберий! Рада тебя видеть! – поприветствовала друга рыжая ирландка. – Не такая я уж и серьёзная. Просто задумалась… о злободневном. Знаешь, в свете последних событий даже Хогвартс затронули перемены. – говорить «война» не хотелось, потому что по большей части это не было правдой, по крайней мере, официально. Если магглы страдали от немецких бомбёжек, то чистокровные волшебники продолжали наносить друг другу дружественные визиты и устраивать торжественные приёмы. Это напыщенное равнодушие раздражало Мардж. Она не была магглолюбкой, но и не питала особого презрения к этим бедным, лишённым магии, созданиям. Всё-таки зачем-то они существовали. Природа-матушка попросту не растрачивала свои силы, и у каждого существа было своё определённое предназначение. Наверняка, оно было и у магглов. Вот так рассуждала Марджери МакКиннон. - Видел пополнение в преподавательском составе? – Мардж глянула на смуглого незнакомца. – По всей видимости, решили ввести новый предмет. Я думала профессор Диппет оставит эксперименты после Маггловедения. – заметила волшебница. – И иностранцев стало намного больше. Я за столом Слизерина видела несколько незнакомых студентов и они были достаточно взрослыми, не первокурсники. Спохватившись, что даже не спросила у Огдена, как у него дела, Марджери решила тут же сменить тему, дабы не показаться невежливой. - А как ты провёл лето? Уверена, намного лучше чем я. – вздохнув, предположила рыжая колдунья.
Alastor Moody: Внешний вид: школьная форма. С собой: волшебная палочка. Они окружали его. Надвигались темным облаком. Грозились сбить с ног и затоптать, загрызть, уничтожить. Они поглядывали на него злобными пуговками, косились из-за угла, или сверкали белками глаз в темных коридорах. И хохотали, смеялись, коварно улыбались и не внушали доверия. Вот он, очередной год. Вот она, малышня. Аластор сжал кулаки до хруста, когда мимо него прошмыгнуло нечто мелкое и незаметное, предположительно второкурсное, а может и третьекурсное существо. Дети, что ж вы такие невнимательные-то? Просто оружие массового поражения. Пусти таких на поле для битвы, и их головы в первые же пять минут поврезаются в животы врага, уничтожив всякое желание воевать. И это хорошо, если только врагу влетит – обычно всем сторонам «счастье» перепадает. Правда, Аластора из этого могло радовать только одно – когда он уже почти вошел в замок, то заприметил представительницу прекрасной половины человечества, которая, правда, до столь прекрасного еще далеко как не доросла. И мелкая, и испуганная, и потерявшаяся – прямо целый набор. А стоило ему возвыситься над ней, с хмурым видом поинтересовавшись, не заблудилась ли она…Визга, конечно же, не было, зато очками для таких распахнутых глаз могли определенно послужить только лишь блюдца. А он-то, между прочим, искренне спрашивал, уж больно забитый вид у нее был. Эх, молодежь… В общем, что ясно, настроение Аластора поднялось чуть выше, чем было до этого, и теперь могло всего лишь заморозить стакан воды, а не целый город, как было по началу. Он был рад возвращению в свой второй дом, но шумные компании с огромным количеством народа привлекали его в далеко не таком официальном виде, как было сейчас. Одень форму, прошагай до стола, прослушай речь и не подавись куриной ножкой. Ну, и по возможности, не выйди из себя и не убей никого. Да только если бы все так просто выполнялось – радости было бы полные штаны и ботинки в придачу. - С Новым Годом, - мрачно произнес Аластор, ни к кому толком не обращаясь, и уселся на свободное место. По дороге к столу он успел кивнуть по-приятельски нескольким знакомым, но на этом и ограничился. Сейчас же он взглядом побитой собаки уставился на пустые тарелки, после чего, сложив руки на груди, взглянул на преподавательский стол. - Новые лица вещают: либо нам мало знаний, либо им мало жертв, - буравя взглядом лоб незнакомого человека, с подозрением заключил Аластор.
Tiberius Ogden: Злободневное. Война. Война, война, война. Это слово слышалось со всех сторон. О войне говорили дома, о войне говорили на улицах, о войне говорили в барах, на концертах, в музеях, в погребах - везде. Тиберий не мог отмахнуться от этого слова дома, когда твоя собственная бабушка каждый день рискует своей жизнью ради магглов (она-то жизнью может и не очень дорожит в ее-то годы, а вот все остальные члены семьи не мало ночей провели без сна, дожидаясь ее с "фронта"), но очень надеялся отмахнуться от него в школе. Но нет! Пока тебя не нагрузят домашними заданиями по самые уши, ты все равно будешь говорить только о том, что у всех на устах, а на устах у всех... ну вы поняли, вот это самое противное слово. Сам Тиберий за эти несколько лет к войне почти привык. Почти. Слова Мардж заставили парня бросить взгляд на преподавательский стол. Ух ты! Какой калоритный персонаж. Внешность незнакомца отчего-то сразу внушала уважение, но рейвенклоец за свои 17 лет научился не доверять внешности, поэтому просто пожал плечами. Беженцы? Да, верно, их в последние годы тоже становится все больше и больше. Когда война длится дольше трех лет, даже самые недальновидные волшебники понимают, что с континента пора убегать. К ним Тиб тоже относился спокойно: главное, чтоб учиться не мешали. А в остальном они все безобидные. Но в целом странно. И как он всего этого не заметил? Слишком глубоко ушел в трансфигурацию. Не доведет это до добра 1 сентября, ох, не доведет. -Лето? Да какое там лето? Из-за Гриндельвальда предки даже носа с острова не кажут, так что я провел незабываемые недели дома в обществе книг и милой бабушки, для которой мы все дружно готовили зелья. Она ж у меня опять падалась магглов спасать. Как-то раз поймал ее за этим делом маг из министерства, хотел было прочитать ей лекцию на тему "магглы - низшая каста", так она его тааак отчитала, что поговаривают, будто сейчас он уже во Франции работает в тылах и поставляет одному маггловскому семейству эти... как их... консервы. Рассказывая, Тиберий привычно упал на длинную скамеечку рядом с Мардж, положил учебник на стол и повернулся к девушке. -Ну а у тебя как дела? На мгновение Тиб отвлекся, еще раз окинув взглядом зал, высматривая своих родных: Йена и Хелен Диггори, но те, видимо, еще либо не добрались до замка, либо недостаточно проголодались. О себе молодой человек не мог сказать ни первого, ни второго, но приходилось ждать.
Galatea Merrythought: Галатея искренне любила праздничные пиры в начале года: не только они представляли прекрасную возможность опробовать цветовую гамму нового осеннего гардероба на живых людях, но и наглядно и просто демонстрировали все изменения, которые произошли со школой и ее жителями за лето: кто подрос, кто разругался, кто подстригся, у кого юношеское бунтарство играет в крови, а кто наоборот наконец повзрослел. Гадать как именно скажутся эти изменения на учебном процессе было почти так же забавно, как читать детективы. А еще, если везло с соседом по столу, можно было спорить на распределение. Или, если не везло, слушать весь вечер о том, как Горация приблизил к себе еще один его талантливый ученик. - Гораций, - тон Галатеи был бесконечно доброжелательным, а улыбка по сладости могла сравнится с лучшей патокой, однако то, как она прервала коллегу на полуслове все равно вряд ли можно было назвать допустимым. Впрочем, завладевшее было зельеваром желание спорить сошло на нет стоило ему только взглянуть в светлые глаза пожилой ведьмы, словно бы говорившие 'только попробуй, мальчик' - Я уверена, Диего с удовольствием выслушает историю твоего знакомства с Министром, но в другой раз. Позволь ему насладиться красотами Хогвартса, - театральным жестом Галатея описала рукой арку, охватывая зачарованный потолок зала и словно бы случайно окончив жест указывая на профессора Заклинаний, - где он, напомни тебе, никогда раньше не бывал, и отдохнуть наконец от его долгого и тяжелого путешествия. Ведь ты приехал прямо из Испании, без остановки в Лондоне, Диего? Несколько мгновений казалось, что она сейчас умиленно похлопает потерявшего дар речи Слагхорна по щеке, как послужного ребенка, но вместо этого она обернулась к своему соседу слева. - Патрик, милый, ты немог бы передать мне клюквенный соус? Пятнадцать лет прошло, а я все не могу привыкнуть, что ты не в гриффиндорской форме.
Margery McKinnon: Марджери внимательно слушала рассказ Тиберия, искренне восхищаясь мужеством бабушки Огдена, не каждая ведьма решится так открыто ратовать за права магглов, ведь помогая им, она автоматически показывает своё отношение – утверждая своим поведением, что они нуждаются в помощи не меньше, а может даже и больше, чем любой другой волшебник. Честно говоря, МакКиннон не очень понимала суеты вокруг этого маггловского вопроса, велись активные дебаты по поводу того, какое место в общественной иерархии должны занимать магглы. Априори низшее, они имели ещё меньше прав, чем домовые эльфы и другие магические создания. Вопрос о наличии разума тоже считался спорным. Хотя само обсуждение данного момента несказанно смешило Мардж. Неужели эти старые волшебники не могли взять в толк то, что при отсутствии разума и элементарных навыков магглы вряд ли бы построили Тауэр или Букингемский дворец? Впрочем, тут Мардж уже утрировала. Но возвращаясь к текущему разговору, рыжая искренне восхитилась смелостью миссис Огден, чем непременно решила поделиться с Тиберием. - Твоя бабушка обладает удивительным мужеством. Не каждый захочет рисковать собой ради спасения жизни магглов. Некоторые вообще считают, что чем больше их погибнет во время войны, тем лучше. – Мардж мрачно глянула в сторону слизеринского стола, давая понять, кто именно был автором подобной мысли. - У меня? Как обычно. Всё лето была дома. Приезжай как-нибудь к нам, не побывав в Таре, не почувствуешь всю прелесть и красоту настоящей Ирландии. Меня сутками заставляли сидеть с Колумом, тётя Агата просто загибались с отцом. В лаке кипит работа, столько заказов. Я порой неделями его не видела… Ещё Гектор привёз знакомиться свою девушку. Представляешь, англичанку! Мама чуть в обморок не упала, отец был вежлив, но потом устроил ему такую взбучку. Сотни лет в наших жилах текла только ирландская кровь, а тут вот тебе на… англичанка, из графства Йоркшир. Правда, девушка она действительно милая, такая стеснительная и слова за столом боялась обронить… хотя в такой враждебной обстановке я бы тоже молчала как рыба. Так, всё по-старому. Дома только и делали, что обсуждали войну, Гриндевальда, то, как отмалчивается Министерство Магии… несколько раз ездила в Дублин. Только отец пускал меня туда с большой неохотой и в сопровождении Гектора и Робба. Столько беженцев, ты даже не представляешь. Итальянцы, испанцы, поляки… я познакомилась с одной полячкой, она полукровка и училась на дому. Ты знал, что в Дурмстранг не принимают нечистокровных? Я нахожу это несколько несправедливым. – заметила Мардж.
Tiberius Ogden: Проследив за вглядом Мардж, Тиберий улыбнулся и покачал головой, таким образом выражая свое отношение к факультету Слизерин и его героям. В целом рейвенклоец придерживался мнения, что со змеями надо просто уметь общаться. Ну разумеется, с воронами, гарпиями и гадюками ладить не просто, но из каждого живого существа можно извлечь пользу для себя и для магического сообщества. Вы бы видели, как устрашающе выглядит в поле пугало с парой вороньих перьев в шляпе! Впрочем, на факультете зеленых были и очень достойные люди. Услышав рассказ Мардж про девушку брата, Тиберий не выдержал и рассмеялся. -Эх, Мардж, Мардж, скольких прекрасных претендентов на твою руку и сердце отсеятся из-за вашего предубеждения против всех кроме ирландцев! Иногда Тиб размышлял о том, как же тяжело быть кем-то "исключительным": чистокровным волшебником, чистокровным ирландцем, потомственным целителем. От тебя все чего-то ждут, и ты оказываешься загнан в рамки своих порой совершенно глупых принципов. Более того, твои принципы загоняют в рамки и тех, кто находится рядом с тобой. Вот поэтому магглы у нас и носят статус домашних собачек. Мысли пронеслись в голове парня мгновенно, но в слух, разумеется, ничего сказано не было. Зачем? Такие разговоры обычно ведутся ночами, когда собеседники уже пропустили пару кружечек крепкого алкоголя. -Не берут даже полукровок? С ума сойти! Как мне с этим жить дальше, Мардж? - усмехнулся Тиб-полукровка. - Хотя... - парень притворно задумался. - Нет, как же им дальше жить? Они лишили себя возможности иметь такого замечательного ученика, как я. Тиберий снова оглядел зал и наткнулся на Аластора Муди, рядом с которым мгновенно образовалась "зона отчуждения". Однако в нескольких метрах от Гриффиндорца пара ребятишек с младших курсов усердно глазела на него, а один даже тыкал в него пальцем и делал немыслимые жесты руками. Еще немного, и он выведет новую магическую формулу, за которую им будут восхищаться взрослые волшебники и за которую его станет искренне ненавидеть подрастающее поколение. Тиберий взглядом указал Марджери на Ала. -Не хочешь пойти поздороваться с нашим старым гриффиндорским бродягой, пока не началась вся эта распределительная кутерьма?
Margery McKinnon: - Брось, Тиб. Я вообще не собираюсь замуж. – уверенно возразила Марджери и гордо вздёрнула нос. Всем было известно отношение МакКиннон к замужеству и к детям. Первое она считала глупой затеей, а вторых – отягощающим недоразумением, по крайней мере, до тех пор, пока те не достигнут одиннадцати лет, в этом возрасте дети становятся более менее обучаемы и поддаются дрессировке. Мардж абсолютно не смущал тот факт, что она сама когда-то была смешным карапузом, ведь МакКиннон считала себя личностью исключительной и не вписывающейся в общие правила. Матушка Мардж только качала головой и хитро улыбалась, поджидая того момента, когда дочь влюбиться. Отчего-то колдунья считала, что выбор девушки падёт на чистокровного ирландского мага, а так как таких было не особо много, то женщина планировала, что дочь её наверняка породниться с МакКехтами. Правда, в планы Мардж замужество не входило вообще. Она действительно готовилась стать синим чулком в глазах общественности. Ей хотелось славы и признания. А семья и дети не вписывались в то будущее, которое она рисовала себе в своём воображении. Да ко всему, такое категоричное отношение к браку выработалось из-за того, что у Марджери вовсе не было поклонников. Её нельзя назвать дурнушкой, но строгий характер и присущая девушке серьёзность отталкивали добрую половину молодых джентльменов в Хогвартсе, а с другой МакКиннон по счастливой случайности водила тесную дружбу. Так что, как не печально осознавать, выбор был совсем невелик. - Действительно великая потеря. Тиберия Огдена не примут в Дурмстранг и Европа потеряла наисветлейший ум. – с притворной грустью в голосе отозвалась Марджери. - Ты про Муди? – спросила Мардж и глянула в сторону гриффиндорского стола. – Пошли, посмотрим, чего с он таким недовольным лицом сидит. – согласилась рыжая и не дожидаясь Огдена, поднялась из-за стола. Парочка быстро пересекла расстояние, разделявшее их, и уже через несколько секунд появилась позади Аластора и хлопнула однокурсника по плечу. Не смотря на весь свой ершистый характер, гриффиндорец действительно нравился Мардж, и она находила дружбу с ним весьма занятным явлением. МакКиннон не любила споры и конфликты, а Муди, пожалуй, был единственным человеком в Хогвартсе, который мог похвастаться тем, что мог вывести Мардж из себя. Гриффиндорец даже наловчился в этом искусстве, узнал, зараза, за какие ниточки нужно дёргать. - Аластор, хватит сидеть с таким мрачным видом, неужели ты не рад нас видеть? – поинтересовалась рейвенкловка и бесцеремонно села на краешек скамьи.
Diego de Saavedra: Не понятно чего было в этом жесте больше: мелкой мести за объятия, подаренные старой ведьме при встрече, или дружеской насмешки. Градус и того и другого колебались у одного предела, и это было тем, что в исполнении Галатеи всегда приходилось по душе Диего. Проследив за жестом женщины, креол где-то в первой четверти взмаха зацепился взглядом за одинокий столб посреди детского моря, старательно высверливающий в нём дырку. Оглядев объект так внимательно, насколько то позволяло разделяющее их расстояние, де Сааведра отметил то единственное, что стоило отметки, и догнал как раз завершившийся на донье Хендрейк жест. Ну да, в ту сторону он смотрел немногим дольше, чем следовало бы. - Верно, рэйна, - улыбаясь Галатее из-за спины разгромленного без боя Горация, ответил Диего. - Моё пребывание в Лондоне на этот раз ограничилось ожиданием на вокзале Кинг-Кросс. Меня приятно удивили ваши ученики, Галатея. Я не помню, чтобы мои сверстники в своё время не забрасывали книги от экзаменов и до середины осени.
Patrick Brannon: Возвращаться в школу было странно, спустя столько лет, а особенно в таком качестве, потому добирался Браннон до Хогвартса на таких перекладных из своего родного Лургана, что его бы точно сочли сумасшедшим. Но ехать со всеми в поезде… Ему хватит того шепота за спиной, что будет сопровождать его весь год. Неодобрительные взгляды, откровенное хамство, явное вредительство, что там еще? Да нет, не боится он – кто предупрежден, тот вооружен. Просто время такое уж… Не для экспериментов по развитию толерантности по отношению к магглам. Хотя, может быть, и самое время как раз. Гриндевальду маггловедение явно не преподавали, и вот что получилось… Патрик проскользнул в зал, когда все уже сидели, и занял место за преподавательским столом, поймав холодный взгляд какого-то явного иностранца. «Ну, хотя я не один тут белой вороной…» - подумалось ему. Обнаружив по правую руку профессора Мерритот, Браннон словно почувствовал себя сам школьником. А фраза его теперешней коллеги (но вот это-то уже вообще же ни в какие ворота!) вовсе не способствовала самой успешной доставке клюквенного соуса. - Я и сам не могу поверить, профессор, - ответил он тихо. – Мне кажется, что сейчас кто-нибудь снимет с меня с пару десятков баллов и отправит драить полы за то, что я опоздал к началу ужина. Но, похоже, я не пропустил ничего важного. Патрик осмотрел зал – в нем было много детей, и среди них были те, кто придут к нему, и те, кто не придут ни за какие шоколадные лягушки, и это будут явно те, кто считают либо обучаться у магглорожденного профессора ниже своего достоинства, либо магглов вообще – ниже подземелий Слизерина.
Tiberius Ogden: "Вот ведь неугомонная бестия" - подумал Тиберий и направился за Мардж. Своим ростом он явно выделялся среди остальных учеников Хогвартса, но не предавал этому никакого значения. Подходя к Аластору, молодой человек невольно протянул руку к волшебной палочке. Нет, он не боялся, что гриффиндорец, которого многие считали ненормальным, нападет на него, но он неплохо знал Муди и совсем хорошо Мардж, а еще он слишком хорошо знал, какая взрывная смесь получается при сочетании двух этих компонентов. Так что предосторожность была вполне оправдана. Благо, палочка была на месте, и Тиберий немного успокоился. Он по примеру Мардж занял место на скамейке рядом с Гриффиндорцем, но в разговор пока не вступал. Когда имеешь дело с живой бомбой, необходимо сперва проверить, сколько у тебя есть времени до взрыва. Нет, Тиб относился к Муди с искренней симпатией, но опять же... он неплохо знал его и предпочитал не давать ему лишних поводов к срыву.
Abraxas Malfoy: - Эта заморская зверюшка не так плоха, Орион. – Абраксас Малфой опустился на скамью напротив Блэка с неизменной ухмылкой на красивом лице. Можно подумать, змеи чуяли гадюку из своего гнезда. – Профессор Сааведра. С этого года он будет преподавать Ритуальную магию. – Перехватив вопросительный взгляд пятикурсника и не менее удивлённый – родной сестры, Малфой поспешил пояснить свою осведомлённость. – Селена, душа моя, не смотри на меня так. Отец рассказал мне. Андрас Малфой, председатель Попечительского совета школы, кандидатуру заморского гостя вполне одобрял, как и появление в Хогвартсе подобного факультатива. Чего нельзя было сказать о новом декане Хаффлпаффа. - Ты лучше посмотри вон туда. – Взглядом указав на соседа бабули Мерритот, Абраксас возвёл глаза к зачарованном потолку с таким видом, будто за преподавательским столом восседал не магглорождённый волшебник, а какой-нибудь дракл или гиппогриф. - Грязнокровка в преподавателях. Ниже падать некуда. Осталось пригласить сюда кентавров и возрадоваться. Розье вон поржал, например, узнав про Маггловедение. Даже предложил сходить туда веселья ради. Глядя на друга, Абраксас лишь покрутил пальцем у виска, ибо грешно смеяться над убогими, которые отчего-то разинули рот на кусок, который не смогут проглотить. - Готов спорить на что угодно – директор не решился бы на такое без идиотских советов Дамблдора. Мало им было нападений за прошедшую весну – они тащат в Хогвартс ещё больше грязнокровок! Словно в школе и без них мало мусора. Разумеется, этот... как его там? Разумеется, этот грязновкровка долго здесь не продержится – уж Попечительский совет наверняка найдёт способ вразумить Диппета, попавшего под влияние магглофила Дамблдора. Однако портить себе аппетит сомнительным зрелищем юноша не собирался. Отвернувшись от преподавательского стола, Малфой поправил манжеты и оглядел девушек за столом Слизерина, словно бы искал среди них кого-то.
Orion Black: Ну, или не надо ему держать язык за зубами – в конце-то концов, он за столом Слизерина, а тут все как на подбор скептики и наглецы. Почти все. Орион перевел скучающий и голодный взгляд на Селену, привлекшую его внимание своим тихим ответом. На взгляд Блэка Малфой была девушкой чересчур уж светской, вышколенной и потому порой предсказуемой, но это не мешало ему хорошо к ней относиться. Правда, чтобы участвовать с ней в диалоге зачастую требовалось напрягать слух. Стоящий в зале шум в который уже раз заставил слизеринца чуть поморщиться. Шум он любил, только когда создавал его сам. — Когда я прихожу в твой дом, сажусь на твой стул и съедаю половину твоего ужина до того, как ты даже успеваешь заметить меня – это не налаживание контактов, это гости со стороны обнаглели. Наверное, юноша продолжил бы аналогию с ужином, от которой ему хотелось выть голодным волком, но его прервал Абраксас, опустившийся на скамью напротив. Судя по всему, он не был настолько уж скептично настроен по отношению к новому профессору. В ответ на заявление Малфоя Орион приподнял брови, ожидая пояснения. Ах, вот оно что. Ритуальная магия, значит. Что ж, это уже интереснее. Любопытно, как именно профессор Сааведра в дополнение к теории планирует проводить практику? И не сажают ли за такие штучки в Азкабан? Блэк чуть усмехнулся, кидая взгляд в сторону преподавательского стола. Возмущенно закатывающий глаза к потолку Абраксас напротив заставил усмешку слизеринца стать еще шире. Малфой, конечно, не его сестра, но порой тоже до скукоты предсказуем. Про нового профессора маггловедения – что они вообще делали, когда вводили этот предмет? – юноша слышал еще в поезде, но шокирующих подробностей биографии преподавателя не знал. Однако уже по тому, как тот печально, на взгляд Ориона, осмотрел зал, можно было догадаться, что бурной радости по поводу своего предмета этот тип и не ожидает. Хорошо, что он хотя бы не витает в облаках. Блэк хмыкнул в ответ на слова Абраксаса и вернулся взглядом к нему, будучи не в силах созерцать, как профессора, пользуясь своим привилегированным положением, мучительно медленно и словно нехотя поглощают ужин. Ей-мерлин, он бы этот клюквенный соус вместе с соусницей уже сожрал бы! — Полагаю, можно было и не уточнять, что советы у Дамблдора идиотские, — прохладно отозвался слизеринец. — Мне вот что интересно: где они нашли этого самоубийцу? Ты посмотри на него. Ну явно же он не чувствует себя властелином ситуации и не лелеет, я надеюсь, надежду привить нам – я имею в виду тебя и меня, например, и Селену – пылкую любовь к магглорожденным. Он драклову соусницу передать по нормальному не может, Малфой, чего ты так переживаешь? — юноша отклонился чуть назад, с усмешкой смотря на собеседника. — Легко пришло – легко ушло, расслабься. Можем даже ставки сделать, сколько он продержится. Селена, вот ты на сколько ставишь? Тон у Ориона был веселый, а глаза – холодные, без тени озорства. Разговоры о магглорожденных – это слово Блэк всегда произносил с снисходительностью, будто делал кому-то одолжение – он не очень любил, потому что они вводили его в странное задумчивое состояние, но пропустить просто так мимо ушей тоже не мог. В некоторых беседах участвовать просто положено, и если ты этого не делаешь, на тебя начинают косо смотреть.
Druella Rosier: внешний вид: школьная форма, волосы заплетены в косы. с собой: волшебная палочка. Выйдя из кареты, блондинка чуть задержалась, чтобы полюбоваться на притягательную черноту Запретного Леса, глубоко вдохнуть горный воздух, и в очередной раз убедить себя, что за прошедшие четыре года это место так и не стало родным. Разумеется, Друэлле нравился Хогвартс, его обитатели, но от чего-то она никак не могла адаптироваться к данной местности, и ее климату. Она догнала Селену почти у входа в Большой Зал, по пути распихнув парочку зазевавшихся второкурсников Хаффлпаффа. Народу мыло много, посему ей, чтобы добраться до подруги, приходилось усиленно работать локтями. - У меня впечатление, что детей в Хогвартсе с каждым годом становится все больше и больше. - Поморщив носик, Друэлла посмотрела на стол Гриффиндора, за которым что-то весьма громко обсуждали. - Как всегда, впрочем. Поведя плечами, девушка обернулась к своему столу и на ее губах тут же заиграла саркастическая ухмылка: - О, Блэк, ты приберег для нас лучшие места? - Втиснувшись между Орионом и Селеной, Розье принялась поправлять мантию, которая слегка помялась в толпе учеников, посему она пропустила часть разговора, ибо была слишком увлечена собой. Фразы долетали до нее обрывками, и она не сразу вникла в суть разговора, а когда мантия оказалась в порядке, и все манжеты расправлены, Друэлла обратила свой взор на сокурсников, уловив последнюю фразу Ориона. - Судя по должности, которую он выбрал, - девушка поморщилась, взглядом находя человека, о котором шла речь, - работа ему очень необходима. - Она перевела взгляд на Абраксаса, и кокетливо ему улыбнулась.
Alastor Moody: Аластор никогда злым и коварным существом не являлся, как бы его не называли. Просто взгляд тяжелый, рука такая же, а нога и того хуже. А если все вместе совместить – то смесь будет той еще повышенной ядрености. Он успел отметить боковым зрением, что за столом Слизерина знакомых становится все больше и больше. Змеиный клубок накапливается и скоро будет отчетливо слышно шипение. Он бы гневно сплюнул, если бы не малейшие правила этикета, которым он все же был обучен. Не такие мы и звери, кто бы что не говорил. Лоб нового профессора не сдавался перед прожигающим взглядом Аластора и все еще оставался цел, даже не давая намеков на то, что там в ближайшем будущем может оказаться дырочка, или хотя бы легкое покраснение. Жаль, взглядом Медузы Горгоны Муди овладеть никак не мог, зато он мог перевести взгляд на детей, что уже несколько минут не могли перестать на него пялиться. Одно дело, когда ты косишься на новое лицо, но коли вы весь прошлый год так же ходили разинув рты, имея возможность расквасить нос о первый же косяк, то будьте милы, хотя бы не смотрите так открыто. А на Аластора вообще лучше не смотреть, о чем он, к слову, и собирался сказать, как в этот же момент к нему подошли. В прочем, от первоначальной цели он отказываться не намерен был. - Не тыкай в меня пальцем, паршивец! Не так много нужно времени, чтобы лишиться их всех! Каждый год одно и то же, воспитанием явно занимается Пивз! – прорычал Аластор, поворачиваясь уже к рейвенкловцам, и не видя лица мальчишки. Что могло быть даже зря, ибо такие эмоции Муди как раз любил. Лучше уж пусть боятся, чем прыгают веселыми козликами вокруг. - Меня не радует видеть моих старых знакомых, Мардж, - мрачный взгляд скользнул в сторону слизеринского стола, после чего Муди, тяжело вздохнув, чуть откинулся назад, ухватываясь ладонями за скамью, - Да и в момент доверять новым лицам – предавать свою шкуру. Даже если эти лица – профессора. Муди смешливо поморщился, поглядывая на рейвенкловцев. Он возможно ждал от них ответа, чтобы устроить какой-нибудь спор, итогом которого станет перевороченные столы и кидание кокосами (где найдут кокосы? неважно, зато ими весело). А может ему на самом деле было радостно видеть этих ребят. Что не говори, а скучать и он умел, хоть и не всегда это по нему было заметно. - Как жизнь, Тиберий? – Аластор широко улыбнулся, показывая, что мир прощен и жить можно дальше, хотя об этом сам лично и не думал даже. Зато ничто не помешало ему повернуться к все тем же ребятам, один из которых что-то не шибко лестное пробормотал про младшего Муди, и, мигов изменившись в лице, рявкнуть: «Я все слышал!». Мир входил в привычное для Аластора русло, чему он, к слову, мог даже порадоваться.
Leonard Rosier: Леонард оказался непривычно тих - сегодня у него был день созерцания: словно генерал на поле боя... ну, или Прингл в очередном разгромленном студентами коридоре, он оценивал обстановку и объем работ. И вектор приложения усилий заодно. Поэтому друзьям он просто рассеянно покивал, Друэллу напутственно чмокнул в щеку, разойдясь с ней еще на входе, и теперь Розье мечтательно созерцал, то преподавателей, то Прингла, то гриффиндорцев, и на его подвижной физиономии отражались все внутренние обещания миру доставить ему одно сплошное веселье длиной в учебный год. Что на самом деле думал Леонард - оставалось, как обычно, за кадром. И хорошо, потому что мысли были на редкость скучные: о доме (нет, не этом воняющем плесенью домишке в Глостере), о каких-то дополнительных иностранцах, общение с которыми может обернуться чем угодно... о черной магии, как ни странно, потому как прямо сейчас француз мысленно составлял список того, что следовало бы прочитать, а для этого хорошо бы забраться в Запретную секцию, ибо отец ему в школу книги из домашней библиотеки присылать не будет. - Ритуальная магия? Да ладно, я не верю в такое счастье, - фыркнул Розье, выведенный из ступора репликой Малфоя и слегка затормозивший на нее ответить, - в этом скучном месте наконец начнут преподавать что-то стоящее? Я имею в виду - помимо уроков нашей адской Мадам и женщины всей моей жизни? Не может быть! Впрочем, Сааведра был похож на того, у кого не будет скучно, и в данный момент, сочетаясь с понятием "Ритуалистика", сие выглядело, как приглашение в маггловский рай, а то и в страну фей, о которой что-то там затирал Лермонт в конце прошлой весны. Рассказы Леонарду тогда очень понравились. Особенно рассказы про особенности характера этих самых "фей", с которыми было очень просто унести свои кишки домой в шляпе - именно такими себе и представлял Розье волшебных существ, а не то, что всякая дрянь с крылышками. - Я собираюсь записаться.
полная версия страницы