Форум » Архив «Lumiere-77» » Breakfast Time - Хогвартс, 22 декабря 1977г. » Ответить

Breakfast Time - Хогвартс, 22 декабря 1977г.

Arlie Ruth: Студенты собираются на завтрак. Всего пара дней до нового испытания Турнира, всего пара дней до традиционного бала. У всех ли есть пара? А вскоре прилетят совы, и заголовки всех утренних газет будут на разный лад кричать о резне в Эшвелле. Вы уже выбрали костюм для бала? Или наденете траур? Участники: Arlie Ruth, Daniel de Foix, Walden McNair, Mafalda Hopkirk, Lily Evans, Araminta Portly, Viola Wilkes... Место: Хогвартс, Большой зал. Примечание: все желающие могут присоединиться.

Ответов - 76, стр: 1 2 3 4 All

James Potter: О, ну естественно, Эванс взвилась моментально. Как у нее только это получается? Вспыхивает так быстро и стремительно, как будто ночами напролет сидит в углу женской спальни и тренируется. И краснеет, - хотя это, конечно, мило. Джим со скучающим выражением лица выслушал ее гневную тираду, едва удерживаясь, чтобы не повторять за ней шепотом вертевшееся в голове «бла-бла-бла». Ее крик, конечно, привлек несколько посторонних взглядов, отчего Джеймс только улыбнулся и покачал головой. Хорошая у Лилс тактика непривлечения внимания: незаметно поцеловать, а потом орать об этом на весь зал. Так и подмывало подняться и во всеуслышанье вопросить, все ли усвоили и запомнили слова Лили Эванс, рыжей гордячки и гриффиндорской умницы, по поводу поцелуев с ним, Джеймсом Поттером. А то вдруг кто не понял и надо повторить. Сохатый шкодливо улыбнулся, смотря на то, как девушка жестоко кусает несчастное яблоко, отчего по залу разлетался явственный хруст, и лишь на секунду скользнул взглядом к совиному оконцу. Следующие ее слова заставили его улыбнуться еще более широко и шкодливо, но без насмешки, столь привычной ему, а с обыкновенным теплом. Наверное, за эти полгода он все-таки немного научился слышать и слушать собеседницу, и хоть это получалось не всегда, но получалось. Либо это Лилс его так воспитывала, либо ему просто в кои-то веки было на ком потренироваться. А то если слушать все, что несет тот же Бродяга, особенно когда он пьян или еще что, то это вообще свихнуться можно. Стоит вспомнить уже хотя бы тот раз, когда они накурились. Рем потом еще сказал, что большей чуши не слышал, даже когда Биннс цитировал куски сочинений Поттера и Блэка на одном из уроков. - Признак так признак, Эванс. Я же к тебе не лезу, если ты не заметила. Хотя мне и хочется, - с убийственной честностью произнес Мародер и пожал плечами. – Тебе, наверное, не понять, что это за испытание – твои торчащие из-под юбки коленки. Ты же девчонка, у вас это все в голове как-то по-другому устроено. Не знаю, как, но по-другому. По крайней мере, на тебя вряд ли подействует, если я буду щеголять голыми коленками из-под килта. Гриффиндорец фыркнул и замолк, думая, не много ли и не слишком ли честно он тут распространяется на эту наверняка не подходящую для публичных мест тему. Хотя, кажется, никому не было особого дела до того, о чем он тут трепался. Юноша покачал головой в ответ на слова Лили, показывая, что вовсе он и не должен радоваться. - Мое дурное влияние? Эванс, кажется, это ты меня воспитываешь обычно, а не я тебя, - без особого возмущения сказал Джим, все так же шкодливо улыбаясь. – К тому же, если мы оба будем правила нарушать, будет не так интересно. Хотя, конечно, пыльная кладовка Филча – не Большой зал, публики нет, никого смущать не придется, - шутливо продолжил мысль Джеймс, совсем не имея в виду ничего плохого – ни в глазах, ни в его улыбке не было ни намека на какие-либо пошлые и грубые мысли. – Сможешь повоспитывать меня вдоволь. Тут Поттер речь свою оборвал, потому что Эванс огорошила его печальным известием. У нее был такой спокойный голос, что Сохатый ощутил себя очень неприятно. Отказ из ее уст ему слышать было не впервой, но чтобы с ней на бал пошел кто-то другой? Получается, пригласи он ее теперь хоть десять раз, это ни к чему не приведет. Руки непроизвольно сжались в кулаки, и улыбка моментально исчезла с лица, сменившись злым прищуром глаз. Ему потребовалась минута напряженного молчания, чтобы, наконец, хоть как-то придти в себя и отреагировать. - Вот, значит, как. Пригласили, - юноша, кажется, всерьез поверил словам рыжеволосой старосты и, ни секунды не медля после своего неопределенного ответа, проворно вскочил на скамейку, вытаскивая палочку. То, что ему за подобное может влететь от учителей, Джима совершенно не волновало. Магически усилив свой голос, он грозно вопросил на весь зал: - Какой драклов ублюдок пригласил Эванс на бал?! Сейчас не отзовешься – так я тебе прямо на балу кости переломаю! - мрачно пообещал Джеймс, взглядом рыща по лицам присутствующих в попытке вычислить опередившего его наглеца. И ведь знают же все, что к Эванс лучше не подступаться, потому что в природе существует Поттер, так нет же. – Ну?! Ох, сейчас кому-то не поздоровится, не будь он Джеймс Поттер.

Lily Evans: - Что ты несешь, Джеймс? - скосила глаза на Мародера Лили, когда тот начал разглагольствовать насчет голых коленок, однако почти машинально одернула юбку. И про себя понадеялась, что хоть этого невыносимый Поттер не заметил. - Тебе может в больничное крыло сходить, а? По-моему, ты бредишь. Сегодня разговаривать с Сохатым было для рыжеволосой старосты одним мучением. Ей казалось, словно он специально выворачивает ее слова так, чтобы ответить как можно более неприятно для нее. Поэтому Лили только вздохнула на последующие слова Джеймса и постаралась хоть немного расслабиться. А то сегодняшнее утро имело все шансы укоротить ее жизнь года так на два, столько у нее сегодня было стрессов и неприятных моментов. - С тобой я не согласилась бы даже на кладовку Филча, - фыркнула рыжеволосая староста. - Распугивать пауков и сшибать швабры - какое увлекательно занятие, в особенности в компании девушки! - не удержавшись, Эванс рассмеялась и покачала головой. Все таки Джеймс положительно на нее влияет, как бы это поразительно не звучало. Но в следующий момент гриффиндорка уже позабыла эти свои мысли. Как оказалось, за все семь лет учебы она так и не научилась предугадывать реакцию Поттера на ее слова, какие бы они не были - шутливые, возмущенные или серьезные. Мародеру пора было выдавать медаль - "за непредсказуемость". Потому что после того, как Лили сказала о том, что ее пригласили, он сначала изменился в лице, которое враз стало злым, а затем вытащил палочку. И прежде чем рыжеволосая староста успела как-то среагировать на это - испугаться или обеспокоиться, - Сохатый вскочил на скамейку. Эванс непроизвольно отшатнулась и широко раскрытыми глазами смотрела на юношу. Ее настолько ошеломило его поведение, совершенно неожиданное для нее, поскольку она ожидала совсем иного, что гриффиндорка даже не попыталась остановить Джеймса. А он тем временем на весь зал, усилив свой голос заклинанием, стал угрожать несуществующему "драклову ублюдку". Но уже мгновение спустя Лили пришла в себя и яростно потянула Мародера за штанину, пытаясь усадить его обратно на скамейку. - Поттер, а ну сел немедленно! - прошипела староста аки рассерженная кошка. - Еще пару секунд - и я никогда в жизни не соглашусь не то что на бал с тобой пойти, даже сесть рядом! Сверкающий от гнева взгляд девушки не предвещал Джеймсу ничего хорошего. Хотя в словах крылась мысль о том, что слова про приглашение, на самом деле, были шуткой. К несчастью Эванс, крайне неудачной. Но Лили почему-то думала, что гриффиндорец не обратит на них никакого внимания.

Remus Lupin: Сонный Люпин это не совсем приятное зрелище, хотя наверное немножко смешное. Особенно если представить, что привычке сутулившийся Муни сутулился ещё больше. У него сил не было присматривать за всеми, что не осталось незамеченным младшекурсниками, которые явно собирались устроить какую-то шалость и с визгом пронеслись мимо гриффиндорского старосты. Рождество. Гости. Чего же более нужно для хорошего настроения? Сна. Ремусу необходим был сон. Ему так и не удалось поспать хотя бы два часа вчера ночью, поэтому он скорее напоминал докси, которого несколько раз ударили книгой по голове и он всё не мог восстановить свою память. Вот и шляется по пустому небу в поисках своих мозгов. Но сейчас не об этом. Сейчас скорее о том, что Ремус Люпин всё же был голодным как волк (хотя это кажется не очень уместное сравнение в его случае), так вот, он решил направится прямо в Большой Зал. К счастью ученики уже расходились, поэтому шумихи не было. Сегодня даже незначительный шум действовал для его головы как молоток. А ещё этот бал. Шумиха вокруг него, и конечно же вопросы друзей о том собирается ли он идти на Йольский бал в гордом одиночестве, или хотя бы этот год будет исключением. Откуда же ему знать, спрашивается? Впрочем Ремус не надеялся на то, что кто-то из девушек пригласит его, но и сам не горел желанием бегать за кем-то. Ну, не умел он это делать и хоть убейте! Появившись за спиной Джеймса и расслышав его вопль о том кто же посмел пригласить Лили Эванс на Йольский бал Муни всего лишь мотнул головой и присел рядом с другом. Ну вот и обычное начало утра, что несомненно радовало Люпина. Вот и настроение скоро поднимется, если конечно Джим успокоится и не будет никого убивать в такую рань. -Ну, я пригласил, и что с того? – сказано это было настолько спокойным голосом, словно Ремус не только пригласил Лили, но и собирался жениться на ней, а чувства Джеймса как бы никого не волнуют, - И пожалуйста, не сверли меня взглядом, мне ещё один шрам не нужен, - Муни всё с таким же спокойным видом взял тост с джемом и налил себе горячего кофе, - Джим, расслабься, я не приглашал Лилс и не надо меня убивать, - уже рассмеялся Ремус не выдержав убийственного взгляда друга, - Хотя и мог бы, но в честь нашей с тобой дружбы я бы сделал это лишь потому, что ты олень и до сих пор не пригласил её. Ну, я бы для тебя её и позвал бы на бал, ты же меня знаешь. А вообще мне кажется, что тебя обвели вокруг пальца, и Лили только ждет того момента когда же ты наконец-то пригласишь её, неправда, Лил? – обратившись уже к Эванс спросил Муни после чего принялся жевать свой тост с джемом. Сонливость снова дала о себе знать и гриффиндорец потер переносицу от усталости. Кофе он не особо любил, но в последнее время ему пришлось привыкнуть к его противному вкусу, иначе не встанешь следующим утром. Да и сказать по правде, Ремус даже к бессоннице привык, только вот в последнее время у него хватало хлопот и нервотрепок, поэтому он был куда более утомленным чем раньше. -У меня голова раскалывается... а ещё этот бал...


James Potter: Ну конечно, Эванс не оценила его размышления. Хотя, это скорее можно было назвать описанием ощущений. Впрочем, Джим примерно чего-то такого и ожидал, поэтому ничуть не удивился и не стал отвечать на предложение посетить чудного Мордреда в Больничном Крыле. Только этого шизанутого рыжего целителя ему еще не хватало. Хотя, для человека, стоящего на скамейке и на весь зал кричащего о своих воинственных намерениях, подобное заявление было бы слишком поспешным. Наверное, какое-нибудь успокоительное зелье ему бы не помешало. Только вот соваться из-за этого к МакКехту все равно не хотелось. У него шутки странные и вообще. Лилс уже дергала его за штанину, видимо, пытаясь вообще уронить к дракловой матери со скамейки, и что-то рассерженно шипела. Но Джеймс стоял намертво, потому что, во-первых, не мог разобрать рассерженное шипение, доносящееся снизу, и, во-вторых, был занят пристальным разглядыванием зала. Никто не отзывался на его воинственные вопли. Незнакомец либо трусил, либо его попросту не было на завтраке. Поттер стал выглядеть не только рассерженным, но еще и торжествующим. Если этот трус все-таки здесь, то ему крупно не повезло. Меньше всего на свете Сохатый любил трусов. На фоне трусов даже Снейп получался вполне адекватным человеком, хоть и Нюниусом. Однако ответ пришел совершенно не с той стороны, куда глядел Мародер, и вообще явился полной для него неожиданностью. Если предположить, что усталый голос Рема он еще мог не узнать, впавши в раж, но чтобы не узнать лицо друга – это надо было сильно постараться. Гриффиндорец, развернувшись прямо на скамейке, застыл, сначала в полном недоумении воззрившись на Ремуса, а затем направив на него палочку. Честное слово, если бы Люпин не продолжил говорить, то юноша заколдовал бы товарища без каких-либо раздумий и угрызений совести. У ревнующего Джима мозги всегда вышибало начисто, что было чревато нехорошими последствиями не только для него самого, но и для порядочной части окружающих людей. По мере того, как Люпин объяснял ситуацию, с присущей ему проницательностью раскладывая все по своим полочкам, Джеймс успокаивался. По крайней мере, мысленно подбирать заклинание похлеще, чтобы хорошенько проучить Муни, он перестал, вместо этого магическим путем вернув своему голосу нормальную громкость. - Рем, ты висел на волоске. Я уже почти вспомнил то заклинание, которым меня на прошлом занятии Дуэльного клуба чуть не придушили, - все еще стоя на скамейке и смотря на друга сверху вниз, сказал Поттер. – И, между прочим, я ее только что пригласил, а она, видимо, отказалась особо извращенным способом, - садясь обратно на свое место, пробубнил Сохатый. – И с такими вещами не шутят. И вообще, - совсем уж себе под нос добавил Мародер. Хотя он не стыдился того, что только что орал на весь зал, как полоумный, но все равно было как-то неудобно, что он только что чуть не заколдовал друга, который совершенно точно никогда не желал ему зла. Разве что медленной смерти, когда они с Сириусом особенно доставали несчастного Рема своими идеями. – И вообще, ты сам кого-нибудь пригласил? Мы-то тут понятно, с Эванс отношения выясняем, у нас это перманентное состояние, - гриффиндорец, как ни в чем не бывало, обнял одной рукой Лили за шею, притягивая к себе, но смотрел не на нее, а на Ремуса. – Да, Лилс? – он все-таки глянул на Эванс, и в его глазах читалась легкая обида за произошедшее. – Смотри, сейчас она посердится, а потом успокоится, я же ее знаю, - с этими словами юноша перестал смущать девушку своим взглядом в упор и вновь вернулся глазами к другу. – А у тебя как с приглашением дела обстоят? И не надо ныть про болящую голову. Она у тебя перед каждым балом болит, дружище, это уже старая отмаза, и она не действует. Выпей зелье какое-нибудь у МакКехта - будешь как огурчик. Только смотри, чтобы он тебе фиолетовые пузырьки не давал. Я как-то попробовал эту дрянь. Ну, ты помнишь, наверное, как меня мутило. Джим усмехнулся. Все-таки, как ни крути, а у Люпина в деле успокаивания друга опыта было куда больше, чем у рыжеволосой старосты. Поэтому Джеймс сейчас уже совершенно спокойно сидел на своем месте, вместо того, чтобы сайгаком носиться по залу, выискивая загадочного незнакомца, пригласившего его драгоценную любовь на предпоследний бал в его школьной жизни. Даже если он и обиделся на Лилс за ее неудачную шутку (или все-таки отказ?), то старался не подавать виду. В самом деле, на Лили бесполезно обижаться.

Eloise Kaltenbrandt: Внешний вид: школьная форма Дурмстранга; волосы распущены и слегка завиты. Лицо спокойное, чуть заспанное и несколько недовольное. Ничего хорошего от второго испытания Элоиза не ждала - достаточно было вспомнить, чем закончилось первое. Его никто не прошёл, к сожалению, так вроде бы и наплевать, но не интересно же. Нарушался смысл Турнира, почему его не провели в Дурмстранге? Там бы не произошло ничего подобного. А здесь царствует анархия и отсутствует порядок, чему удивляться? И грязнокровки всюду, противно! Кальтенбрандт неспешно прошествовала к столу и опустилась на скамью. Со стороны она напоминала барышню из рыцарских романов: томную и уставшую от отсутствия деятельности. Ей не нравилось в Англии, она хотела вернуться в Дурмстранг, снова жить обычной жизнью, пусть даже с неё требовать будут в десятки раз больше. Всё равно, хоть в сотни - только бы не здесь, среди этих недостойных. Такое чувство, будто бы она упала в лужу, волшебную, и вылезти сможет только после окончания Турнира. Только лужа всё равно оставалась грязной и отвратительной - фройляйн морщила носик, пусть и не совсем в прямом смысле. Она не хотела, чтобы кто-то из этих англичан увидел её отношение к ним, они этого не стоят - заслуживают лишь презрения. Элоиза пила апельсиновый сок и разглядывала окружающих. Становилось скучно. Куда Рейнхард подевался? Даже поговорить не с кем. Тоска... - наблюдать за безобразием надоедало быстро. А надоедать Элоизе вредно для здоровья. Впрочем, не устроит же эта особа драку в Большом зале будучи гостьей в замке? Нет, ведь она прекрасно представляет, что с ней потом сделают - нерадужная перспектива, нарываться не следовало. Однако нужно было как можно быстрее найти себе компанию или... отвлечься, каким угодно способом.

Mafalda Hopkirk: Мафальде, конечно, были чужды всякие девичьи "охи и вздохи", да и прочие глупости, которые казались ей явным признаком отсутствия интеллекта, жеманство она терпеть не могла, а кокетство - просто не переносила на дух, но Мафа определённо не синий чулок, она была строгой и крайне вспыльчивой барышней, но сильной и внешне привлекательной, конечно, нужно быть смельчаком, чтобы позвать её на бал, ибо велика вероятность того, что острая на язык староста Хаффлпаффа вполне возможно осмеёт того, кто решился пригласить её на танцы, но вот с Арли задача обстояла иначе, если Мафа могла обидеть, то Рут могла случайно (действительно случайно, честное слово) ударить битой по голове. Хопкирк усмехнулась, представив себе МакДугала, убегающего от Рут в тот момент, когда та решила пустить в ход своё страшное оружие, недаром загонщица Хаффлпаффа так часто берёт с собой биту во внетренировочное время. А что? МакДугал вроде бы ничего... не совсем тупой, хотя моментами он бесит до зубной боли... а так... у него... ммм... хорошая задница, я как-то случайно очутилась в мужской раздевалке после матча с Гриффиндором... ,- со смаком протянула девушка, вспоминая подробности своего случайного появления в тот момент, когда переодевалась лучшая половина гриффиндорской сборной. - Ты издеваешься? - спросила подругу Хопкирк. - мне кажется половине Хогвартса, которой по какому-то недоразумению довелось называться мужской, не придёт в голову такая суицидальная мысль. - хаффлпаффка хохотнула. - я вот пойду с Виолой. - неожиданно серьёзно заявила Мафальда и ткнула соседку по скамье в бок. - она, естественно, будет хранить верность Лисандру, а я его буду его злобной бывшей.

Lily Evans: Лили уже второй раз за утро почувствовала, что закипает. Это уже все выходило за рамки всяких приличий и правил. Но, ей-Мерлин, не снимать же с Поттера, а значит с Гриффиндора, баллы? Да и если бы это помогло, был бы хоть какой-то смысл. А так, оставалось лишь с жутким шепотом пытаться усадить Мародера на скамейку и злиться на себя, что так неудачно пошутила. Во всяком случае, в такое неудачное время. А на них с Сохатым, тем временем, обратил внимание, наверное, весь Большой зал. Еще бы, такое событие - кто-то опередил Джеймса Поттера в приглашении Лили Эванс на бал! И никому же в голову не придет, что рыжеволосая староста просто хотела чуток сбить с гриффиндорца спесь, чтоб не думал, что если не он, так ей не с кем будет пойти. Но гиппогриф этого Джима залягай, зачем было так реагировать? Или подобное проявление чувств можно считать за признание в любви? Впрочем, это больше походило на собственничество - вроде как, Лили может идти на бал только со мной, или не идти совсем. Если так, то девушке это было вдвойне неприятно. В конце концов, она сама вправе решать, чье приглашение принимать. Правда, большинство на самом деле опасались Джеймса (и, судя по всему, небезосновательно), а потому никто так и не решился пригласить рыжеволосую старосту, здраво полагая, что в таком случае не доживет до самого мероприятия. Лили была настолько увлечена тем, чтобы заставить Сохатого сесть и прекратить этот концерт, что не заметила, как подошел Ремус. Его голос заставил девушку вздрогнуть, выпустив из рук штанину брюк Джима, а фраза, которую он произнес, резко повернуть голову, удивленно прищурив глаза. Следующие несколько секунд прошли в попытках не расхохотаться в голос, столь смешно ей было смотреть на Поттера. Впрочем, когда Люпин рассмеялся, тоже глядя на ревнующего гриффиндорца, Эванс подхватила этот смех, в который раз за утро расслабившись после очередного стресса. - Джим, ты что заревновал меня к своему собственному другу? - покачав головой, рыжеволосая староста приветственно кивнула Ремусу, подумав, что он здорово разрядил возникшую напряженность. - И ничего я не отказывалась. Ремус прав: я уже как минимум неделю ждала, когда же наконец-то ты проснешься и вспомнишь о том, что скоро бал. Даже заподозрила, что ты нашел кого-нибудь получше меня, - подколола Мародера Лили. Когда Джеймс приобнял ее и притянул к себе, девушка не стала отстраняться, хотя сама подивилась этому. Еще в прошлом году она бы оттолкнула его руку, а сейчас сидит, и даже чувствует какое-то странное приятное ощущение. Но разбираться в своих чувствах к однокурснику Эванс решила вечером, сейчас она обратила свое внимание на Ремуса и Джима. - Что это за фиолетовые пузырьки? - с подозрением спросила девушка, покосившись на Сохатого. - А если тебе нужно что-нибудь от головной боли, я могу дать. Если доверяешь моим зельям, конечно, - тут она улыбнулась. - У меня есть несколько, я как раз недавно варила. - После чего, глянув на Поттера, Лили у него поинтересовалась: - Так что, ты уже передумал меня приглашать, или твое предложение все еще в силе?

Viola Wilkes: Виола внимательно слушала девочек, периодически заливаясь искренним и очень звонким смехом. Право слово, Хопкирк и Рут были замечательными: только они могли с такой легкостью, совершенно не напрягаясь и не преследуя такой цели, отвлечь Уилкс от гнетущих мыслей о войне, идущей за порогом Хогвартса. Хаффлпаффка дотянулась до зеленого яблока и уже с упоением хрустела им, внимая словам про некого гриффиндорца. -Ой, я кажется поняла, о ком вы. По-моему, он и правда симпатичный. - хрум-хрум. -Почему сразу битой, Арли? Может, человек из лучших побуждений, а ты сразу о насилии думаешь. Может все-таки стоит пойти с ним, мм? А биту мы подержим с Мафой на всякий случай у себя. - с заговорщической улыбкой отозвалась Ви. -Ой, у вас была отработка с Натаниэлем? - Виола даже перестала жевать. Периодически она общалась с сестрой слизеринца - Амалтеей, чьей братец порой очень часто привлекал внимание женской половины Хогвартса. И не только потому, что был недурен собой, но и потому что был художником: а все знали, насколько девушки падки до душевных натур. Но Мафальда так отбрила однокурсницу за упоминание о приглашении на бал, что Уилкс снова рассмеялась и вернулась к яблоку, чтобы через полминуты, подавившись, закашляться. -Эээ, я, конечно, не против, Маф, если ты хочешь. Вдвоем явно веселее, будем держать биту, Арли, умиленно взирая на них с МакДугаллом. - хрум-хрум. Девушка самодовольно улыбнулась и подмигнула Хокпирк, всем своим видом являя, что у нее есть идея. Ведь кто-то из них троих должен пойти на бал как нормальный человек, ведь правда же?

Remus Lupin: -Прошу опусти палочку, Отелло, иначе я не поленюсь засунуть её тебе... ты сам прекрасно знаешь куда, – поставив чашку с кофе спросил Ремус и поднял глаза на лучшего друга. Джеймс был редким ревнивцем, и Муни за всё время знакомства с ним привык к этому, но каждый раз его забавляло наблюдать за тем как Сохатый выходит из себя. Он вполне мог накинуться на него с вилкой, и это не было бы неожиданностью для Люпина, который к слову, прекрасно понимал, что сам нарывался. Хотя нет, совсем не нарывался, у него просто неудачный выдался денек, так почему не поиздеваться над лучшим другом, а? -Извиняюсь, Лилс, что тебе пришлось выслушивать этот милый разговор двух друзей. Я всё чаще убеждаюсь в том, что ты не олень, - повернувшись к другу начал гриффиндорец, - ты самый настоящий баран! Ну, ты знаешь, эти круглые существа, такие... у них рога тоже есть, ну или что-то подобное, им ещё неплохую стрижку делают, - Люпин говорил с таким серьезным лицом, словно читал заметку из какой-нибудь очень-очень важной энциклопедии девятнадцатого века, а не описывал простое животное. -Да я привык висеть на волоске, Джим,, - гриффиндорей усмехнулся и взял ещё один тост с малиновым джемом. Сладкое всегда положительно влияло на Муни, который всё время носил с собой маггловские шоколадки. Самые обычные, но от этого не менее вкусные. Откусив кусочек Люпин принялся усиленно жевать и не думать о том, что голова возможно вот-вот лопнет. Хотя признаться, ему стало гораздо легче в обществе Джеймса, который несмотря на свой вечно апокалиптический характер благоприятно на него влиял. Наверное у этого поганца аура положительная, или ещё что-то, кто знает. -Да ладно, - усмехнулся Люпин положив тост на тарелку и повернулся к другу, - Это ты просто ревнивый Отелло, а остальные – вполне адекватные люди, которые понимают, что лучший друг просто не может пригласить девушку, которая тебе нравится. Кстати, если ты не читал эту пьесу, там всё плохо заканчивается, поэтому я бы на твоем месте следил за своими эмоциями что ли... – Ремус снова вернулся к еде наливая себе ещё одну чашку кофе. Надо взбодриться и приготовится к своим обязанностям, ибо завтрак скоро закончится, а ему всё следить за учениками и помогать с приготовлением. -Ой, только не напоминай мне об этом! Вот вы выясняете отношения на здоровье, а я посижу тут молча, буду кушать свой тост с джемом, а про бал не надо, и про девушек – тоже... – устало вздохнул Ремус приняв настолько жалкое лицо, словно его живьем собирались закопать во дворе, - Неужели ты не знаешь моего вечного партнера на такие мероприятия? Кстати где Пит? – Люпин посмотрел по сторонам, - Вот крыса, даже он променял меня на какую-то девочку, наверное. Ну, а если серьезно то нет, я никого не приглашал и не собираюсь. И не надо сейчас мне капать на мозги, Джим, у вас тут романтика и разноцветные бабочки в животе, а мне надо украшать школу и надеяться, что этот бал обойдется без каких-либо спектаклей. Хотя я конечно же не сомневаюсь в наших с тобой способностях, и вполне вероятно, что спектакль всё же будет, - Ремус подмигнул другу после чего перевел взгляд на Лили, - Ну, как тебе сказать, он и правда долгое время думал приглашать миссис Норрис или нет, но потом решил, что Филч его просто убьет и передумал. Не обижайся на него, Лилс, у него извращенный вкус, что поделаешь, да и с миссис Норрис его связывает долгая неразделенная любовь. Ты – редкое исключение в его истории, конечно же, - гриффиндорец улыбнулся понимая, что вот-вот друг его просто порвет на британский фраз на этом самом столе, - Про фиолетовые пузырьки тебе лучше не знать, поверь мне. После увиденного даже Я три ночи не мог заснуть. А твое зелье мне бы не помешало, буду очень благодарен... – Муни уже в который раз вздохнул, немного устало. Настроение и правда поднялось поэтому он уже и не жаловался.

Ted Tonks: — Доброе, Ди, — дружелюбие Дарлу прямо исказило и серьёзно покорёжило. Бывает. Может быть, у неё это и не утро вовсе оказалось, а продолжение ночи. Или недоброе. Возможно даже его стараниями, — Я хотел... Эй! Ишь ты, ушла, коварная невинность, отмахнувшись делами и как щитом закрывшись своим гигантским котом. Убежала даже, и столь скоро, что Тонкс подивился, усмехнулся и сразу разочаровался в половине всего хорошего, чем грозил сегодняшний день. Уже однозначно он не угрожал спокойной беседой в приятном тихом месте. Но это в планы Теда не входило. Тонкс даже всерьёз рассмотрел вариант принудительного запуска вилки по направлению движения Дарлы — вдруг остановит? Но столь эпохальная сцена, достойная выйти на больших экранах кинозалов маггловского мира, не произошла. Это было совершенно недопустимо. Он же был джентльменом из низшего сословия. — ...вообще-то поговорить хотел, — мысль была закончена в пустоту, слушательницы уже не оставалось рядом. Что ж, не будет разговора по собственному желанию, так получится принудительный. Стоило ли беспокоиться, когда был шанс и все перспективы наконец-то догнать хаффлпаффку? Чем Тедмонд и решил заняться немедленно. В процессе этого решения он несколько флегматично дожевал с упомянутой вилки бекон, закусив его нанизанным сыром, не глядя, вонзил вилку в ближайший поджаристый тост, который мирно размещался на столе Хаффлпаффа и должен был быть съеденным, а не изувеченным, и, целеустремлённо ускорившись, направился за бегуньей. Параллельно он успел удивлённо взглянуть на возвысившегося на скамейке Поттера. Сразу было видно, кто тут главный староста — его теперь было и видно, и слышно отовсюду. И рыжая причина негодования была подле. Женщины! Все беды от них. Тед прямо всей душой понимал беснующегося Джима. И если помянуть добрым словом Андромеду, понимал. И если недобрым Дарлу. С последней разговор, кажется, обещал быть суровым и с пристрастием. Честные люди вот так просто не убегают. И котами не закрываются. Тедмонд Тонкс вслед за хаффлпаффкой скоро вышел из Большого зала, оглядываясь. И куда сейчас недобрая её воля понесёт?

Sirius Black: первый, ага, ком блином. внешний вид: школьная форма в виде черных брюк, жилеткой, белой рубашки с закатанными на одну треть рукавами, наброшенной на плечи мантией, из кармана которой высунул язык гриффиндорский галстук, обут в ботинки на босую ногу. при себе: волшебная палочка, сквозное зеркало, карта Мародеров. А у Сириуса Блэка день рождения. Ну нет, не сегодня, а завтра, но это не мешало самому сомнительному из всех состояний посетить это бренное, звездное тело и голову, в которой лет, этак, семь не видать царя. Настроение это характеризовалось частыми перепадами настроения, повышенной (куда еще?) раздражительностью, подозрительной улыбкой и просто отвратительной сентиментальностью. А еще тем, что почти на каждый возможный, а иногда и невозможный, вариант, на который можно было сказать «это нужно отметить», Сириус, в общем-то, и говорил: «это нужно отметить». Друзья не пока не прокомментировали ситуацию, наверное, только потому, что решили, что если это лечится, то само пройдет, а Блэк в это время рассекал пространство школы то и дело выдавая безумные идеи, которые были слишком безумны даже для Мародеров, то сияя, как только что начищенное фамильный серебряный чайник, то внезапно поникнув и представляя из себя кусок унылого говна в гриффиндорской форме. Посему утреннюю перепалка с Ремусом, на тему его, Блэка, носков, наверняка можно было назвать процессом утреннего разгона. Этакая взлетная полоса, по которой самолет, эта огромная механическая маггловская птица, пожирающая людей в начале пути и выплевывающая в окончании, разбегается, чтобы взмыть в небо. Так же и Блэк, как полный идиот, разбегался в своем этом сомнительном настроении с утра пораньше, чтобы к вечеру представлять из себя ни себя даже, а какую-то прокачанную и модернизированную копию. Такую, какую он в себе ежегодно бы ненавидел, не будь Сириус эгоистом. Так что пока он распинался, выискивая в чемодане хотя бы какую-нибудь пару носков, Ремус, весьма дальновидно, слинял следом за Джимом, что, скажем прямо, весьма дальновидно, оставив Блэка вонять на тему того, что в его чемодане делает Поттеров стащенный еще на пятом курсе снитч, а потом крутить головой в поиске слушателей. Сириус думал было обидеться, но передумал тогда, когда желудок своим громким урчанием, почти воплем недобитого зверя, не напомнил гриффиндорцу о том, что голодный Поттер всегда прав. Носки носками, а еда ждать и правда не будет. - С каких пор Сохатый превратился в Отелло? Хотя, дружище, этотму чуваку наставили рога, – провозгласил Бродяга, нарисовавшись у гриффиндорского стола в Большом Зале рядом с Лили, Джеймсом и Ремусом, сияя очами и той самой улыбкой. Усевшись напротив друзей, он придвинул к себе блюдо с тостами и джемом, игнорируя недовольный взгляд Люпина, а точнее делая вид, что безумно увлечен улучшением мастерства намазывания сладкой массы на хлеб, - берегись теперь, Эванс, я слышал он у Шекспира задушил свою любимую. Нет, Блэк не любил тосты с джемом, на самом деле он бы не отказался от овсянки (и не надо морщиться) и хорошей медовухи, но медовуху на завтрак не предлагают, а овсянка.. зачем овсянка, когда можно съездить по нервам трогательному старосте, который раз в месяц превращается в дикую смертоносную пасть в волчьим тельцем? Надо ловить момент. Тем более, Ремуса прорвало. Этот тихий, молчаливый парень был кладезем с мозгами, хоть и тщательно это скрывал. И когда он открывал рот, чтобы порционно выдать информацию, все было очень даже круто, но чем дольше и больше говорит Люпин, тем страшнее становится Блэку. Потому что Муни и знает немало и говорит обычно, мало но метко. Если он говорит немало – стоит массово бросаться в окопы и радостно закапываться самим, потому что его речь будет напоминать пулеметную очередь. Магглы таких очередей боятся. - День болтливого Муни? – выслушав тираду друга о подготовке к балу, приглашении Поттером Эванс на бал и фиолетовых пузырьках, нарочито вежливо поинтересовался Сириус с видом гуру псевдо-психолога, осторожно заглянув в глаза мучаевшегося мигренью оборотня, - это нужно отметить.

Arlie Ruth: Попрощавшись в свою очередь с Джеком, Арли Рут сейчас бы с большей радостью составила ему компанию даже в библиотеке, лишь бы подальше от таких неприятных разговоров. А от этих двух девушек Арли просто не ожидала такого слаженного пинка под зад. Теперь-то она все больше убеждалась, что они также вдвоем запихнут ее в какой-нибудь корсет и юбку и выставят за двери гостиной Хаффлпаффа, убежденные что действуют исключительно ради ее же блага. Куда деваться от таких подруг? Арли даже думать сейчас не хотела об этом трижды проклятом бале, равно как и о заднице МакДугала, о которой успела составить свое объективное мнение Мафа. Рут же хватало того знания, что гриффиндорец и есть самая настоящая задница. Вот ведь. Его же тут даже нет за завтраком, а заочно умудряется ее раздражать. Талант! - Ах, как у вас все складно получилось! Сговорились, да? – сощурив глаза в притворном гневе, девушка пристально посмотрела сначала на старосту, затем на Ви. По всему выходило, что для нее место в этом тандеме не осталось, а значит, ее, видимо, можно сбагрить какому-то вратарю с другого факультета, пусть даже обладателя приза за симпатичный зад имени Мафальды Хопкирк. Отлично, просто прекрасно! - Ну вас! - с чувством бросилась Арли, поднимаясь из-за стола. Щеки хаффлпаффки налились сочным румянцем, и от этого чувства горящего лица хотелось бежать в какое-нибудь меньшее скопление народа. И до самого бала оттуда носа не показывать, вот так вот. Хмыкнув напоследок, выказывая тем самым свое раздражение, девушка решительно направилась к выходу из Большого зала. И попадись ей сейчас только тот самый МакДугал, мало ему и без биты не покажется.

James Potter: Рем – из тех людей, которые говорят «редко, но метко», и особенно часто это происходит, когда совсем не ожидаешь этого. Такие выводы уже в который раз сделал Джим после монолога друга, на который он отвечал вполне дружелюбным оскалом – не сказать, чтобы улыбкой, потому что ему все еще хотелось приложить друга головой об стол за такие шуточки. Да еще и за сравнение с бараном. - Может, мне еще и побекать? Бэээ, - громогласно проблеял Джеймс и насмешливо глянул на Ремуса. – А ты тогда вой. Будем колоритной парочкой. Поттер не собирался просто так спускать Люпину с рук его пассаж об оленях и баранах и не преминул со своей стороны тоже подколоть друга. Впрочем, вполне беззлобно, особенно учитывая тот факт, что его практически моментально своими словами отвлекла Лили. – Все-то тебе надо знать. «Что за фиолетовые пузырьки», - смешно передразнил Сохатый Эванс. – Обычные пузырьки, а зелье – дрянь. И, Лилс, серьезно, если бы я не пошел на бал с тобой, я бы не пошел на него вообще ни с кем. Разве что с бутылкой огневиски. Присоединился бы вот к этому зануде, - Мародер кивнул на Муни и подмигнул ему, - и мы бы выпили по поводу того, какие мы два неудачника, а потом пошли бы отнимать у Сириуса его пару. И Пита бы с собой прихватили. А ты, Рем, правда зануда. Зря я, что ли, вчера носился как сайгак и помогал с украшением зала? У меня даже МакГо спросила, все ли в порядке, - о том, что все, в общем-то, не очень в порядке, гриффиндорец распространяться не стал. – Так что заканчивай с этими мутками – «школу украшать» и все такое. И надеяться на отсутствие шоу особенно прекращай. Раз уж Эванс приняла мое приглашение – я же правильно понял? – юноша для верности взглянул на рыжеволосую старосту, очень радостно улыбаясь, - то грех не устроить по этому случаю что-нибудь этакое, - Джим замолчал, с усмешкой посмотрев на пришедшего Сириуса. – Нашел свои носки, Бродяга, и от запаха загаллюцинировал Шекспиром? Лучше бы помог мне убедить болтливого Муни, что нам надо кое-что устроить на балу. В этом месте Джеймс выпустил Лили из своих объятий, и улыбка на его лице резко превратилась в заговорщицкую. Обниматься с Эванс – это, конечно, приятно, но шалости не ждут, и никто их за него не устроит. Наверное, сетовавшему на головную боль Рему было самое время в срочном порядке затариваться зельем рыжей старосты, потому что у Поттера явно родилась Гениальная Идея, и она не могла ждать до вечера. - Приглашать он все равно никого не хочет, так что хоть при деле будет, - Сохатый хлопнул себе по коленям руками и цокнул языком, выразительно глянув на друзей. – И даже не думай отлынивать, Муни, ты же нас знаешь: найдем и все равно заставим. В этот раз, обещаю, ничего плохого. Помнишь, в прошлом году мы на выпускной Флинт и остальным сделали фейерверк? Я тогда тоже говорил, что не будет ничего плохого. Ну вот, в этот раз я обещаю то же самое. А ты, Бродяга, жуй быстрее, мы-то уже позавтракали. Мародеру явно не терпелось уйти из зала и обсудить пришедшую ему в голову Идею, и желательно без посторонних ушей. А то кто знает эту Эванс, может она еще пойдет да и расскажет всем, что они там задумали. И весь сюрприз разрушится. Идея его так неожиданно захватила, что он даже забыл об отцовских письмах и готов был оставить Лилс, которая уже к его вящему удовольствию не сталкивала его руки со своих плеч. И пусть это был определенный успех, но Гениальная Идея в данный момент была важнее. До часа икс всего-ничего – два дня. Надо все успеть.

Mafalda Hopkirk: - А что ещё делать? - ответила Мафальда Виоле. Староста пожала плечами. Она не была виновата, что в этот сезон сидит на скамейке запасных. Мафа ещё помнила печального колдомедика, которого совсем недавно застала курящим возле теплиц, но он был взрослым мужчиной, пускай и чертовски привлекательным, прямо как греческий бог, но это была явно не её лига. Хопкирк горестно вздохнула, вспоминая когда это она в последний раз целовалась. Не то, чтобы Мафа была из тех вечноноющих девиц, которые всегда причитали об отсутствии молодого человека, но даже такой пуленепробиваемой дамочке порой хочется быть кому-то нужной. Да, суровая и непоколебимая Мафа тоже хотела капельку человеческого тепла. - не сидеть же в этот вечер в гостиной? Хотя бы поглазеем, что на себя напялят французы... готова поспорить, что кто-нибудь из них оденет лиловую мантию, это же последний писк моды... быть во всём лиловом вплоть до трусов. - поймав на себе удивлённые взгляды, девушка тут же кинулась оправдываться. -а что я поделаю? Я на Истории Магии сижу с Макдольнальд, волей неволей да прислушиваюсь к тому бреду, что она бормочет себе под нос. - Хопкирк виновата развела руками, но продолжение разговора не вышло, Арли поднялась, откланялась и покинула Большой Зал. Мафа удивлённо посмотрела вслед уходящей подруге. - и куда она? Пошла МакДугала искать? - староста рассмеялась и посмотрела на Виолу. - может тоже пойдём? Мне ещё надо у Берты Робертс свой учебник по Заклинаниям забрать.

Viola Wilkes: Виола не преследовала цели достать Арли лирическими речами о МакДугалле, но, кажется, так и случилось. Подруга пыхтела, сопела и разве что жареным беконом в них с Мафальдой не запустила. Уилкс даже уцепилась пальцами за тарелку, чтобы в случае чего вскинуть ее на манер щита. Но не пришлось: кажется, Рут посчитала, что достигла апогея в своем раздражении и наградив хаффлпаффок убийственным взглядом, поднялась из-за стола. Но таких упорных студентов, какими были все последователи Великой Хельги, так просто не проймешь. -Странная она какая: она еще не слышала про идею для бального платья. иронично заметила Виола, представляя, что бы ответила Рут на подобное предложение. Скорее бы уже бита прошлась по ней самой, а не по заднице Йена. Девушка засмеялась. -Ладно, пошли, все равно мы уже позавтракали, делать тут нечего, хоть учебник заберем. - Ви пожала плечами и еще раз оглядев Большой зал, окончательно убедилась в том, что достойных внимания объектов, впрочем, как и субъектов, не наблюдалось. И спустя минуту Уилкс и Хопкирк уже шагали по коридору.

Robin Greengrass: Утро добрым не бывает. Или бывает? Смотря во сколько начинается. Роб не любил ложиться спать рано, попросту не мог заснуть. А из этого следовало то, что вставать с подъёмом он просто терпеть не мог. Тем, кто будил его, приходилось несладко, и нет, не в запущенных в них тапках тут дело. Они потом получали по полной программе, когда Гринграсс наконец проспался и дотягивался до палочки. Его соседям по комнате приходилось уворачиваться от лучей его гнева, в буквальном смысле. Сегодня, в день второго испытания утро было чуть более добрым, чем обычно. Робин почти выспался и ещё даже не успел никого обидеть. Просто оделся и направился на завтрак; еда была в приоритете относительно задираний магглорождённых и прочих увлечений, ставших причиной нелюбви к слизеринцу со стороны многих студентов. Но сейчас ему точно не нужны были никакие любовь и признание, он хотел есть! Наконец, парень оказался у дверей Большого Зала. Неспеша проходя мимо студентов, слизеринец слышал, как они говорят про бал и думал, что было бы неплохо пригласить кого-нибудь. Но кого? Сердце Гринграсса было свободно как никогда за последние несколько лет, а приглашать кого попало не хотелось. Впрочем, время подумать ещё есть - едва ли какая-нибудь девушка откажет ему. Кого попало он приглашать не станет - сомневаться не приходилось. Проходя мимо гриффиндорского стола, Робин без особенно злого умысла показал Эванс язык и уселся на скамейку, протягивая руку к еде. Вряд ли эта рыжая маггла станет возмущаться из-за такой мелкой гадости, а ему приятно... Нет, ну согласитесь, глупо же снимать баллы только за язык! Что немаловажно, за язык, не успевший даже гадость сказать. Тут впору начислять очки, это же Роб.



полная версия страницы