Форум » Архив «Lumiere-77» » Голая правда » Ответить
Голая правда
Mafalda Hopkirk: История о том, как Мафальда Хопкирк совершенно случайно очутилась в мужской раздевалке после матча со Слизерином, и чем всё это обернулось. Кто: Нейт Элдредж и Мафальда Хопкирк. Когда: середина марта 1977 года, 6-ой курс. Где: Хогвартс, мужская раздевалка.
Ответов - 12
Mafalda Hopkirk: Внешний вид: мокрая белая футболка, чёрные шорты до середины бедра, банные тапочки Больше всего на свете Мафальда Хопкирк не любила проигрывать. Каждая неудача, которая постигала её команду принималась на личный счёт, как оскорбление, которое она не собиралась терпеть. Долгие и упорные тренировки, железная выдержка и самоконтроль должны были подарить победу Хаффлпаффу в этом матче, но, увы и ах, после того, как Уинни не посчастливилось вывихнуть лодыжку во время одной из тренировок, сборную Хаффлпаффа словно постигла полоса неудач и этот матч, который Мафальда ждала так долго, стал кульминационным моментом. Не то, чтобы слизеринцы были лучше, но команда была разбита в голую с таким позорным счётом, что стоило Мафе очутиться на земле, как она расплакалась от злости и обиды. Это было нечестно! Они должны были выиграть! Просто были обязаны! Джек, Арли, даже бедная Уинни, которая не могла пропустить эту игру и попросилась у мадам Помфри на матч, успокаивали девушку, говорили, что это не беда, впереди у них целый год и куча возможностей отыграться. Но Мафа была более чем оскорблена, её унизили... если бы ей дали биту загонщика она бы с удовольствием огрела ею МакНейра. Как многие импульсивные и вспыльчивые люди Хопкирк не умела красиво проигрывать и долго не могла смириться со своим поражением. Так и сейчас, стоя под проливным весенним дождём, наблюдая за уходящими с трибун болельщиками, Мафальда обдумывала план мести. Арли тянула её за рукав, что-то громко говорила, требуя, чтобы капитан зашёл под тент, а лучше вообще бы сходил в душ - она ведь промокла до последней нитки, но Мафа не слушала подругу, а продолжала стоять и тоской смотреть на квиддичные кольца. Прошло минут двадцать. Когда звук падающих дождевых капель начал её раздражать, оцепенение словно рукой сняло. Хопкирк поплелась в раздевалку, в которой уже почти никого не было. Арли видимо давно собралась. Только Норфолк ещё сидела на скамье и, вытянув ноги, отдыхала после душа. Девушка скинула с себя мокрую одежду. Мафа с отвращением откинула форму. В такие минуты она искренне ненавидела квиддич и то, что ей посчастливилось в него влюбиться. Она начала стягивать с себя мокрую футболку как неожиданно замерла. Неужто всё кончено? Как бы не так. Мафа развернулась, поправила футболку и пулей вылетела из раздевалки. Через секунду она стояла возле другой дубовой двери, на которой был значок "только для мужчин", и он красноречиво заявлял, что Мафальде там не место. Но упёртая как осёл староста Хаффлпаффа имела другое мнение на этот счёт. Не долго думая, девушка дёрнула ручку на себя и вошла. К её удивлению, она никого не застала. Ни Бенджи с Джеком, ни слизеринцев... змеи подколодные тут же рванули праздновать? Мафа уже хотела развернуться и двинуться восвояси, как услышала шум. Обогнув ряд со шкафчиками, волшебница заглянула в душевую и увидела выходящего из неё Элдреджа, который... кхм... собственно, был гол как сокол. Мафальда побледнела, но смущения своего не показала, наоборот, она осклабилась и окинула юношу презрительным взглядом. - и где твоя команда полудурков? Бросилась праздновать нечестную победу? - голос её дрожал от злости. Девушка смахнула с лица мокрые пряди. Мафа закусила нижнюю губу. Ей, конечно, не впервой видеть обнажённого молодого человека... но она даже не предполагала, что Нейт так хорошо слажён...
Nathaniel Eldredge: внешний вид: костюм Адама и неподалеку висящее на крючке банное полотенце. Натаниэль как и любой слизеринец любил выигрывать: тщеславие требует того, чтобы его регулярно поощряли. Словом ли, делом, но лучше, конечно, победой. Хаффлпафф был разгромлен, Слизерин ликовал: трибуны, где сидели студенты серебристо-зеленых и их воздыхатели-почитатели взорвались оглушительным криком, пока команда совершала круг почета. Элдредж был вне себя от счастья, что чуть с метлы не свалился, когда держась одной рукой за метлу, второй махал болельщикам, ревущим слова восторга. Это было прекрасное, упоительное, ни с чем не сравнимое чувство. Руквуд отправилась в свою раздевалку, парни в свою. МакНейр подготовил хороший план действий: сегодня они доказали, что самая настоящая, слаженная, умная, спортивная команда, которая, вполне может завоевать кубок в этом году. -Эй, Нейт! Давай быстрее, там уже все готово для празднования! - Клейтон. Ну, конечно же, лучший друг уже был во всеоружии, в смысле одет, причесан и собран. Юноша высунул мокрую голову из душа, щурясь. -Я еще не готов, идите без меня, я догоню. -Ох, уж эти художники, до чего медлительный народ! - Элдредж погрозил Булстроуду и Треверсу кулаком и скрылся в душевой кабине. То ли победа на него действовала столь расслабляюще, то ли горячие струи воды, но время шло и шло, пока Натаниэль, наконец, не завернул кран и не шагнул из душа. Он был так увлечен водными процедурами, что даже не заметил, как все покинули мужскую раздевалку, и лишь чьи-то легкие шаги скрипели по полу, и это были явно не мужские шаги. Ответ последовал незамедлительно. Перед серо-голубыми очами слизеринца предстал капитан команды Хаффлпаффа. Мафальда Хопкирк. Девушка. В одной футболке и коротких шортах. Элдредж самодовольно ухмыльнулся, видя как непробиваемый охотник "желтых" бледнеет, и совершенно забыл, что стоит, в чем мать родила, в то время как банное полотенце висит в метре на крючке. Самое удивительное, что слизеринец даже не торопился прикрыть свою наготу, напротив, он выставлял ее, наслаждаясь смущением девушки, явно прятавшей свое смятение за ухмылкой во все 32 зуба. -Я понимаю, Хопкирк, что ты совершенно не умеешь проигрывать, но признай: сегодня победили лучшие. И это не вы. Хотя должен признать, сражались вы достойно. Ну, ничего, может быть, в следующий раз. - самое интересное, что Нейт почти не издевался, разве что ухмылка, игравшая на его губах свидетельствовала о том, что юноше сейчас хорошо. Но это, скорее, относилось уже не к победе. Ах, да, полотенце. Элдредж повернул голову в бок и обнаружил, что оно пропало с крючка. Хм. А, вон еще одно. Прямо за спиной хаффлпаффки. И не долго думая, молодой человек сделал уверенный шаг в сторону старосты, улыбаясь.
Mafalda Hopkirk: Мафальду Хопкирк трудно смутить, а ещё труднее сделать так, чтобы она сама себе призналась в том, что смущена. Удивительно, но девушка никогда бы не подумала, что попеременно краснеть, а потом бледнеть её заставит никто иной как Нейт Элдредж – этот задумчивый и слегка странноватый паренёк со Слизерина, одним словом художник, тонкая неведомая натура, далёкая от приземлённой и практичной Хопкирк, который было несвойственно витать в облаках. Она думала и жила одним единственным моментом, ловила мгновение, как гласит старая латинская пословица. Собственно, неизвестно что именно хотела поймать сейчас суровая староста Хаффлпаффа, но на пятки собственной гордости она точно наступила. Пускай Нейт не был похож на своих товарищей по команде, но он прежде всего был слизеринцем и вёл себя соответствующе. Нагота его ничуть не смущала, и он смотрел на девушка прямо, не отводя взгляда. Мафальда, будто вспомнив кто она такая, неожиданно вздрогнула и расправила плечи в быстром движении, её не напугает и уж точно не смутит никакой голый мальчишка. Чтобы доказать ему и себе собственную храбрость, волшебница беззастенчиво оглядела охотника слизеринской сборной. Что ж, он был весьма недурён собой, этого отрицать она не могла. На губах у слизеринца заиграла неприятная ухмылка, она подействовала на Мафу отрезвляюще. По крайней мере, девушка тут же нашла, что ответить молодому магу. - может быть я не умею проигрывать, признаю. Но если бы игра была достойной… – тут староста Хаффлпаффа услышала слово «лучшие» и её словно током дёрнула. Волшебница пошла Нейту навстречу, совершенно забыв, что тот абсолютно наг. Как это так! Слизерин лучшие! И чем? Лицо Мафальды вспыхнуло от праведного гнева. Она сочла слова Нейта за оскорбление, хотя юноша и вправду не надсмехался над ней, а говорил лишь то, что действительно думал. Преодолев разделявшее их расстояние, девушка бесцеремонно ткнула Элдреджа в плечо. - и это вы лучшие? Как бы не так! Я не могу сказать, что вы играли грязно, но чего один МакНейр стоит! Ещё тут увалень! Кто так баджеры бросает? А Трэверс… бедный Бенджи! – её ноздри раздулись, Мафа задышала часто-часто. Юная колдунья замолчала и перевела дыхание. Она ещё не поняла, что преграждает Нейту путь к спасительному полотенцу. А то ему ведь бедняге холодно, наверное, было, стоять босым на холодном кафеле!
Nathaniel Eldredge: Вопреки думам Мафальды Нейту совершенно не было холодно: наоборот, его согревал праведный гнев хаффлпаффки и ее горячее дыхание, в момент оказавшееся где-то рядом. Элдредж лишь ухмылялся, даже с ноги на ногу не переступил, не шелохнулся, ни один мускул не дрогнул на его лице. И он так нагло рассматривал Мафальду, словно это она была здесь без одежды, а не он. В принадлежности к факультету серебристо-зеленых были свои плюсы. Например, наглость - второе счастье, было одним из жизненных кредо слизеринцев, и Натаниэль не чурался этим пользоваться. -Детка... - юноша вдруг поймал палец девушки, которым она так упорно тыкала в его грудь. Он не делал ей больно или неприятно, лишь прерывал по умилительному смешную экзекуцию над своим телом. -Наша команда испокон веков считалась мужской. Не хочу показаться шовинистом, но девушки в квиддичной команде - уязвимое место. Никто не будет с вами любезничать, ты же это понимала, когда шла на отборочные факультета, верно? А Нэйман...его, пожалуй, жаль, мальчику не мешает подкачаться, я считаю. - и снова юноша не издевался, представляете! И самое интересное, не отпускал палец Хопкирк из своей ладони. Про него, как и про полотенце, теперь висевшее непозволительно далеко, он совершенно забыл.
Mafalda Hopkirk: Мафальда не любила фамильярность и это его «детка» подействовало на неё как оплеуха. Староста поджала губы и грозно сверкнула глазами. Она была не из числа тех девушек, которых обычно называли «детками», «зайками» и далее по списку. Да кому вообще в здравом уме придёт в голову Мафальду Хопкирк назвать «деткой»? Разве только самоубийце. - детками будешь своих подружек называть, а не меня – процедила сквозь зубы злая староста Хаффлпаффа. - если у тебя между ног висит какое-то недоразумение, это не значит, что ты лучший охотник, чем я! – выпалила девушка. - я не просила с нами нежничать, я говорила о честной игре, которую Слизерин видимо не в состоянии вести. – запальчиво продолжила волшебница. - а что до Бенджи то он куда более лучший вратарь, чем этот ваш… Булстроуд. – Мафальда намеревалась ещё раз ткнуть пальцем в плечо Нейта, но тут юноша неожиданно перехватил её ладонь. Девушка поражённо замолкла и посмотрела на Элдреджа несколько растерянно. Такого поворота событий она не ожидала и поэтому замерла, а самое главное – замолчала! Но спасительная тишина продлилась недолго, Мафальда выдернула палец и нахмурилась. Она потеряла нить разговора, хотя по-прежнему была крайне зла. А Нейту по всей видимости было глубоко фиолетово до того, что происходило. Ну, до чего же странный он тип. - это тебе не мешало бы подкачаться, а не ему. – неожиданно брякнула хаффлпаффка.
Nathaniel Eldredge: Вообще-то и Элдредж не любил фамильярничать с людьми, тем более с девушками. Все эти унизительные словечки, которыми часто в шутку он называл Лорелей, получая в ответ эффектную порцию указаний, куда Натаниэлю пойти и что сделать, были не в его вкусе. Но в обращении к хаффлпаффке слово само собой сорвалось с губ, не оставляя никакого выбора. Хопкирк явно выпад в свою сторону оценила, точнее наоборот, не оценила и уже кинулась в атаку, точнее было бы сказать, на грудь слизеринца. -Недоразумение? - юноша заржал как конь, чуть ли не сгибаясь пополам от душившего его смеха. Нет, за всю его жизнь ему много чего говорили интимного, но такое впервые! Он смеялся так искренне, что на глаза навернулись слезы. По прошествии минуты, может, чуть меньше, художник, наконец, успокоился, вытер тыльной стороной ладони глаза и снова посмотрел на старосту. -Ты хочешь матч-реванш? Или в чем дело? Зачем ты пришла сюда? Или ты рассчитывала воззвать к нашей совести? Не забыла, на каком факультете мы учимся? Побеждает сильнейший, Мафальда. - ласково проворковал Нейт, скользнув взглядом от границ шорт девушки, вниз, по стройным ногам. Что и говорить, а фигурка у капитана сборной была что-то надо: миниатюрность Хопкирк так ярко и живо контрастировала с ее боевым характером, что просто диву даешься. Но девушка вдруг замолчала, Натаниэль похабно улыбнулся, занятый созерцанием девичьем тела и дорисовыванием недостающих деталей в воображении, что были скрыты за одеждой. Хм. Хаффлпаффка резко выдернула палец, но Элдредж ее не держал, на здоровье. Он лишь сощурил серо-голубые глаза. -Именно по этому ты до сих пор на меня пялишься, беззастенчиво скользя глазами к моему...кхм...недоразумению? - парировал юноша. Вот чего-чего, а с внешностью у него все было в полном порядке, и он это прекрасно знал. В отличие от некоторых парней, Нейт также знал, что у него во всех местах все отлично, и чтобы там не говорила Мафальда, это было так. Ее глаза не врали. Неожиданно Элдредж двинулся на нее, нависая над невысокой брюнеткой подобно великану, наступая до тех пор, пока Хопкирк не уперлась спиной в стену. Бежать было некуда. Попутно он сорвал с крючка полотенце, обмотав его вокруг торса и частично скрывая свою наготу. Все таки в малых количествах стыд и совесть у художника присутствовали. -Посмотрим правде в глаза: мы играли нечестно. Быть может, соглашусь отчасти. Но мы всегда так играем, это наш стиль, и вся школа об этом знает, в том числе и Хаффлпафф. А вот ты мне нагло врешь. - наверное, темноволосая не понимала, что он имеет ввиду. Сейчас объяснит. -Не то, чтобы я был тщеславен, но ты меня оскорбила. Точнее мою внешность. Не хочешь сознаться в том, что была не права, и ты так не думаешь, мм? - вкрадчиво подытожил блондин. Дело принимало серьезные обороты: Нейт чувствовал себя котом в погоне за мышкой, столь желанной и вкусной добычей. Кстати, о вкусе.
Mafalda Hopkirk: Мафальду Хопкирк трудно застать врасплох, ещё труднее заставить её смутиться, но были моменты, когда она, как и любая девушка краснела, потупив взгляд. Ведь как ни крути, а она была, прежде всего, именно девушкой, которая пускай и не признавала свою женственность, но полностью и безотчётно ей подчинялась. Она не была такой как Арли, которая могла бы просто расхохотаться в ответ, нет, Мафальда была больше подчинена своей женской натуре, нежели загонщик сборной Хаффлпаффа, которого совсем не смущали эти предрассудки. А Мафа так искренне считала себя чуждой этому миру девичьих «охов» и «ахов», она никогда не оборачивалась вслед симпатичному юноше и уж точно не сплетничала за его спиной, о том, какой же он хорошенький. Нет, Мафа могла подчеркнуть чьи-то достоинства, скажем взять того же МакДугала, когда староста без обиняков заявила Арли, что у того отличный зад – она не лукавила, а говорила то, что думает. Впрочем, сейчас речь шла не о выдающихся частях тела Йена МакДугала. Это совсем другая история. Мафа в силу своего несносного характера никогда не могла признавать собственные ошибки и уж тем более позорное поражение. Она будет продолжать гнуть своё даже если прекрасно знает, что неправа. Вот и сейчас настал такой момент, когда Мафа поняла всю абсурдность своего поступка. И зачем она сюда пришла? А Нейт только посмеялся над её словами. Его смех звенел в ушах как перезвон колокольчиков. Мафа нахмурилась, она не любила когда над ней смеются. - какая разница, зачем я сюда пришла? – огрызнулась девушка и слегка поникла. Разумно объяснить слизеринцу, что она здесь забыла, волшебница была не в состоянии. -сильнейший? – презрительно фыркнула Хопкирк. - ты льстишь себе и своей команде. – уверенно заявила маленькая колдунья. - я на тебя пялюсь? - возмущённо задохнулась Мафа и что есть силы ударила Нейта кулаком в грудь, чтоб неповадно было такие вещи говорить. - да, я скорее соплохвоста поцелую, чем буду тебя разглядывать Элдредж. – она смотрела ему прямо в глаза, хотя в их тёплой глубине где-то пряталось смущение и даже некоторая растерянность. Юноша смотрел на неё так… словно это она была голой, а не он. Мафе не нравилось это чувство, оно придавало ей какую-то неуверенность, даже слабость. А она не любила чувствовать себя слабой, беззащитной. Хопкирк, конечно, не догадывалась, но в психологии это называлось идентификацией. Мафа сама была причиной своей слабости, потому что мысленно идентифицировала себя как девушку. Пускай делала она это редко, но всегда вовремя. Неожиданно Нейт дёрнулся и пошёл на неё, Мафа попятилась назад. Она шла до тех пор пока не упёрлась в холодную кафельную стену. Мокрая майка тут же прилипла к лопаткам. Девушка смахнулся со лба влажные волосы и гордо вздёрнула подбородок. Если он хочет её смутить, то у него ничего не получится! - как можно этим хвастаться? – спросила Мафальда. - у вас совсем нет совести, да и кому я говорю об этом… вы же слизеринцы. – последнее слова девушка произнесла с особым смаком, словно оно было оскорбительным или что-то вроде того. - я соврала? – её левая бровь поползла вверх и картинно изогнулась, демонстрируя степень её удивления. - для меня ты ни капельки не симпатичен, смирись. Не всем же бегать за тобой и томно вздыхать по углам. Всё-таки нашлась здравомыслящая девушка, которая не считает тебя душкой. – сказала Мафальда и окинула фигуру Нейта насмешливым взглядом. Говорила она, конечно, одно, но вот глаза выдавали другое. Близость Нейта приятно щекотала нервы и не признать этого она не могла.
Nathaniel Eldredge: Нейт прекрасно знал такой тип девушек. Еще два года назад ему довелось познакомиться с несколькими в Париже, и этот опыт бил не оценим. Существовали девушки, которые были готовы раздеться с полуслова, с полупросьбы, лишь бы вписать свое имя на страницы искусства. Рисовать с натуры в самом сердце Франции многому научило блондина, а, прежде всего, в некоторых случаях понимать мотивы женского поведения. Мафальда настолько отличалась от тех темноволосых прелестниц, что томно прикрывались шелковыми простынями, скрывая самые интимные части своего тела, и вместе с тем, все в их взгляде кричало о том, что они хотят, чтобы юноша увидел то, что скрывает за собой шелк. Что не видел - дорисовывало воображение, для художника не обязательно видеть все, скорее наоборот, ему необходимо, чтобы что-то было сокрыто от его глаз, чтобы оставалась загадка, чтобы каждым мазком кисти он мог разгадывать ее снова и снова, пока не подберется к самой сути. Внезапно Натаниэль перестал быть охотником слизеринской сборной, он стал художником, но остался студентом серебристо-зеленого факультета, чувствуя как слабость, клейкой лентой обвивает тело Мафальды, заставляя ее неосознанно сжиматься под его натиском. Это было забавно и...интересно. Удар в грудь ничуть не тронул молодого человека, хотя надо отдать хаффлпаффке должное - удар был что надо, сильный, увесистый, такой точный, словно она знала, куда бить и не раз это делала. Он бы не удивился Староста огрызалась, защищалась, пыталась парировать все удары и нападки Нейта, но безуспешно. Чем больше она злилась, яростно вспыхивая от слов дерзкого мальчишки, тем сильнее радовался сам Натаниэль, растягивая губы в пошловато-довольной улыбочке. Сантиметры неумолимо сокращались, порождая нечто, что способно пробежать лишь однажды и лишь в том случае, когда перестает существовать слово между. -Мы еще и не таким похвастаться можем, поверь. Твои попытки тщетны, Маф. Смирись. Кубок в этом году наш. Попробуйте отыграться в следующем году. - добродушно посоветовал слизеринец, скользя взглядом по лицу Хопкирк, словно рисуя кистью, обводил контуры губ, глаз, носа, линию скул и подбородка. «Хорошенькая как эльф», - промелькнуло в голове. -«Но упертая как тридцать баранов!» - ответствовало следом. И правда. Так яростно отрицать очевидные вещи, Элдредж был тронут. -Здравомыслящая девушка? Правда? - он снова был готов засмеяться, но не хотел умалять серьезности момента и то, что хаффлпаффка нанесла ему глубокое личное оскорбление. Так не делают - положение требовало того, чтобы его исправили. Немедленно. -Сама-то хоть себе веришь? Томно вздыхать по углам, хах... - художник вдруг запнулся. Его осенило. -Впрочем, зачем по углам, можно и у стены. - резко поддавшись вперед, Натаниэль прижал Мафальду к стене, обхватил ладонями ее лицо, нежно касаясь щек, и накрыл ее губы своими. Так он и думал. Глаза не врали, губы тем более: Элдредж был настойчив, уверенно прижимая Хопкирк тяжестью своего тела к стене, одновременно углубляя поцелуй и не давай девушке даже вздохнуть. Ну же, Мафальда, признай, что он хорош, и уж перед этим невозможно устоять, на том и разойдетесь.
Mafalda Hopkirk: Бывают дни, которые просто по определению выпадают из серой вереницы скучных будней. Сегодня явно входило в их число. Быть может всему виной было расположение планет или на то воля случая, кто знает, но Мафальда Хопкирк никогда бы и предположить не могла, что хвастливый разговор перерастёт в нечто подобное. Она не была из числа тех девушек, которые томно вздыхая, оборачивались вслед Элдреджу, не просила нарисовать себя и уж точно не висла на шее белокурого красавца. Она вообще была весьма равнодушна к красоте внешней, ведь не смотря на свой весьма юный возраст, Мафальда успела усвоить одну истину: то, что красиво наружи редко красиво и внутри. Вот исходя из этой аксиомы она была уверена в том, что Нейт очередной представитель смазливых молодых людей, которые только и знают, что пользуются своим внешним видом, а на самом деле ничего путного из себя не представляют. Рисунки она его никогда не видела, да и вообще никоим образом не могла убедиться в том, что он натура тонкая и ранимая. А этот напускной рассеянный вид? Может очередной фокус! Убедилась ли Мафальда в обратном? Как бы не так. Нейт показался ей по-настоящему наглым, да ещё и пошлым. С его губ не сходила эта гадкая улыбка, словно он знал про неё нечто такое, о чём она даже не подозревает. Признавала что он хорош собой? Скрепя сердцем, да, признавала. Но вот сказать ему это в лицо? Мерлин, да никогда в жизни! - Уж поверь мне, попробуем! – процедила капитан сборной Хаффлпаффа. И почему он так на меня смотрит? – пронеслось в голове девушки. Хопкирк подняла на него тёмные, почти чёрные глаза, пытаясь прочесть на его лице хоть что-то определённое. Но ничего кроме усмешки она не увидела. Он смеялся над ней. Мафальда вновь нахмурилась. Она молчала, не зная, что сказать в ответ. - а что не правда? Не можешь смириться, что кто-то не входит в твой фан-клуб? – с вызовом бросила волшебница. Нет, она не оборачивалась ему вслед, не мечтала о нём и уж точно не пыталась сделать так, чтобы он обратил на неё внимание. А потом он сделал такое… отчего сердце девушки почему-то провалилось в пятки, а в ногах она почувствовала странную слабость. Нейт подался вперёд, его глаза оказались так близко от её лица, что она смогла увидеть в их глубине тёмные крапинки. Они были необыкновенного серо-голубого цвета, как пасмурное небо в дождливый день. Печальные и одновременно с тем такие насмешливые. Мафальда уже намеревалась оттолкнуть Нейта от себя, кулаки упёрлись ему в грудь, но тут она ощутила на своих губах его губы – такие мягкие и податливые. И она словно погрузилась в какую-то грёзу. Пол под босыми ногами уже перестал быть таким холодным, и в ушах она слышала стук собственного сердца. Девушка разжала кулаки и обе ладони удобно устроились на груди слизеринца. Она уже не понимала, что делает, поддаваясь лишь пьянящему ощущению, который дарил ей этот поцелуй.
Nathaniel Eldredge: Если бы Элдреджа спросили, зачем он поцеловал Мафальду, сразу бы он не нашелся, что ответить. Разумно было бы сослаться на то, что он пытался доказать хаффлпаффке, что та нагло врет ему в лицо. Но разве нельзя было бы это сделать более...ммм...привычными способами? Но нет, художники не ищут обыденных, классических путей. Вместо этого он пытался доказать Хопкирк свою привлекательность, которая внезапно стала очень важным критерием оценки его личности, именно через поцелуй. Да какой! Руки охотника ловко скользнули на попу старосты, чтобы через мгновение подхватить миниатюрную девушку под ягодицы, приподнимая над полом и с еще большим напором прижимая хрупкое тело к стене. Внутри разливалось наиприятнейшее ощущение, подкрепленное еще и тем, что Мафальда не оттолкнула его, а наоборот, так удобно пристроила маленькие ладошки на его широкой груди. Сказать, что внутри Элдреджа все ухмыльнулось и приятно замурлыкало от удовольствия, не сказать ничего. В одно мгновение все перестало существовать: Нейт просто наслаждался ничего не значащим, но чертовски приятным поцелуем, податливостью и мягкостью губ Хопкирк, которая с готовностью реагировала на малейшее движение художника. Он и не ожидал обнаружить в дерзкой и нагловатой хаффлпаффке такую чувственную натуру. Говорят, через поцелуй можно многое узнать о человеке, достаточно лишь коснуться губами. И вот юноша, целуя Мафальду так, словно минуту назад они не готовы были убить друг друга, открывал для себя новую сторону ее характера. Кто знает, останется ли с ними это ощущение навсегда, или растает как дым, когда поцелуй закончится, и Хопкирк отстранится от него? Возможно, во всем была виновата горячая вода, под струями которой Натаниэль стоял слишком долго, что мозги окончательно расправились. Или, быть может, все дело было в дурманящем чувстве победы, медленно растекающемся по телу, смешивающимся с пьянящим вкусом губ хаффлпаффки? Кто знает, черт побери. Пусть у них останется это мгновение, и голая правда, обнаруженная в мужской раздевалке. Школа на то и школа, чтобы молодые люди постигали жизнь и самих себя.
Mafalda Hopkirk: Может что-то было в воздухе или может кто-то подмешал ей в еду любовного зелья, ибо Мафальда Хопкирк повела себя так, как не вела никогда. Это было просто противоестественно, не в её природе. Эта гордая хвастливая девчонка, которая с такой заносчивостью говорила о том, что она самая лучшая и самая независимая с удивительной лёгкостью поддалась на провокацию? Тем более такого рода? Откровенно говоря, в целом восторжествовала правда, истина, как сказать, ведь сколько бы мартышка не корчила из себя учёного мужа, то она останется всего на всего мартышкой. Конечно, сравнение грубое и совсем не соответствующее данной ситуации. Но не стоило этой гордой хаффлпаффке пытаться показаться той, кем она на самом деле не являлась. Все девушки мечтают о принцах, даже такие как Мафа. Мафальда даже не могла подумать, что целоваться с Нейтом будет… так классно? Да, другого слова и не подобрать. Его движения были такими волнующими и чувственными, а губы такими мягкими и тёплыми, что хотелось лишь пробовать их на вкус и наслаждаться этим удивительным ощущением. Когда его руки скользнули ниже и Нейт подхватил девушку, когда её стройные ноги обвили его талию, а руки она запустила в густые светлые волосы, перебирая их и всё углубляя поцелуй, в Мафальде даже не возникло и тени сомнения касательно того, что она делает. Словно всё было настолько правильным и настоящим, будто бы так и должно было быть. Впрочем, а что может быть неправильным когда тебе шестнадцать? Ты молод, решителен и вся жизнь у твоих ног. Тебе остаётся только наслаждаться жизнью и упиваться моментами подобными этому. Она не знала, чем могло бы это закончиться. Мафальда была в таком состоянии, что была в целом готова на всё. Поразительно, но на какой-то миг она уподобилась всем тем девчонкам, которых так искренне презирала. Хаффлпаффка никогда не млела перед красивыми ребятами, не грезила о том, что когда-нибудь окажется в их объятиях и уж тем более не пыталась этого добиться. Удивительно, но каким-то неведомым образом все смелые желания хогвартских девиц осуществились в один миг. А Мафа оказалась такой как все – ничем не лучшем и ничем не хуже остальных. Дыхания уже не хватало, девушка настолько увлеклась поцелуем, что совсем немного оставалось до того, что сама Мафа была готова скинуть с себя одежду и предаться… безудержной любви? Нынче так выражались в модных любовных романах? Но волшебница опомнилась. В голове словно молния сверкнула – Лисандр. Хопкирк отстранилась и уткнулась лицом в плечо Нейта, переводя дыхание. Ей стало так стыдно, что словами не передать. - Мне кажется ты уже доказал себе всё, что хотел доказать. – едва слышно прошептало на ухо слизеринцу девушка.
Nathaniel Eldredge: music theme Существуют в жизни мгновения, ради которых, несомненно, стоит жить. Это те редкие мгновения, что наполнены настоящими, неподдельными чувствами, что искрятся под кожей и отражаются в глазах, чтобы вырваться наружу через кончики пальцев и касание губ. Ради таких моментов стоит дышать и ждать, что однажды случится нечто подобное, чтобы раз за разом прокручивать в голове упоительное ощущение бьющегося с бешеной скоростью сердца. Оно билось не потому, что так надо было, а потому, что это просто случилось, позволяя человеку чувствовать себя живым и настоящим. Как камень в лицо летящий. Буквально. Это не было наваждением, страстью, внезапно вспыхнувшей и охватившей их обоих, не было влюбленностью или чем-то вроде, это просто было, и было прекрасно. Когда тебе 16 лет, ты не думаешь о том, зачем это происходит и почему, не анализируешь, не пытаешься понять, не разбираешь на квинтэссенции. Натаниэль был удивлен, что Мафальда не оттолкнула его, а, напротив, была готова отдаться ему. И Элдредж чувствовал это всем телом: по тому, как девушка вздрагивала, стоило ему углубить поцелуй; как обвивала его ногами, притягивая к себе ближе; как сбивчиво пыталась вдохнуть сквозь поцелуй. Художник чувствовал ее напряжение сквозь тонкую ткань верхней одежды и нижнего белья, и, черт, он был готов поклясться, что дерзости хаффлпаффского капитана хватит на то, чтобы скинуть с себя одежду и сорвать с самого Элдреджа полотенце. Думал ли юноша о том, что между ними может случится...ммм...секс? И да, и нет. Нейт в такие моменты предпочитал не думать: он полагал, что если суждено, то оно случится, и мысли тут ни к чему, чувства нельзя планировать, как и внезапно вспыхнувшее и сжигающее желание быть ближе, невероятно ближе, что неодолимо тянешься вперед, чтобы стереть все границы между. Ладонь слизеринца дерзко переместилась на грудь Мафальды, аккурат поверх футболки, и ощутимо проехалась вниз, заставляя девушку вздрогнуть. Он уже был готов забраться кончиками пальцев под одежду, касаясь плоского живота и аккуратной груди, скользя к впадинке в районе ключиц и к нежной шее, как... ...девушка отстранилась, и руку словно обожгло. Ладонь слизеринца так и замерла где-то на границе с белой футболкой и кожей, не решаясь пойти дальше или же, наоборот, прекратить все эти действия. Она тяжело дышала, но ей понравилось. Ее сердце стучало так, что у художника закладывало уши. Охотник не спеша опустил девушку на пол, чтобы она могла твердо встать обеими ногами на кафельную плитку. Он не спешил разжимать руки, которые отчего-то оказались на талии Хопкирк, словно были там всегда и никогда оттуда не смещались. Натаниэль смотрел на нее и пытался справиться с дыханием. Кажется, доказал он не только себе, но промолчал. Ну, что Мафальда, уйдешь? Нехотя Элдредж разжал руки и отступил на шаг, внимательно наблюдая за хаффлпаффкой, запоминая ее такой, какой он вряд ли ее еще когда-нибудь увидит. Дерзкой и очень эмоциональной девушкой, что так здорово целовалась, поддаваясь порыву. Улыбка тронула его губы: к чему слова? К черту все. Нейт уже разворачивался к девушке спиной, чтобы отправиться к своему шкафчику с одеждой. Друзья заждались. - А вы классно целуетесь, капитан. - совершенно серьезно отозвался художник, на ходу срывая с себя полотенце и распахивая дверцу шкафа. Ему было совершенно все равно, что она снова смотрит на него, что еще стоит где-то позади него и видит его обнаженным. Опять. Блондин уже натянул футболку и трусы, когда расслышал шаги, но оборачиваться не стал. Момент был слишком идеальным, чтобы портить его, встретившись глазами.
полная версия страницы