Форум » Архив «Lumiere-77» » Он устремлял печальный взор во тьму, ища угасший день - 3 марта, 1978 г. » Ответить

Он устремлял печальный взор во тьму, ища угасший день - 3 марта, 1978 г.

Pelagia Hildebrandt: Дата: 3 марта, 1978 года, утро. Место: берег озера. Участники: Aldo Lorenssen & Pelagia Hildebrandt События: Альдо может и дальше хочет страдать от безответной любви, но вот Пелагия не даст ему страдать в одиночку.

Ответов - 12

Pelagia Hildebrandt: внешний вид: бледно-голубая рубашка с воротником; сверху короткий жилет темно-серого цвета; узкие брюки того же цвета; толстый черный ремень с фамильным гербом спереди; сапоги того же цвета; волосы распущены как не странно; сверху форменная куртка; Весна в Англии наступала куда быстрее, чем в родной Норвегии. Казалось, что солнечный свет льется отовсюду наполняя собой даже воздух. Пелагия вот уже полчаса гуляла по окрестностям и думала о своем замечая как снег заметно тает у корней деревьев. Весна была повсюду. Воздух пах ею, и Гия не могла скрыть мягкой улыбки, ведь она очень любила это время года. Пройдя вдоль берега она заметила знакомую фигуру и приостановилась вдали. Альдо вот уже который месяц был молчалив и угрюм, а голландка не могла спокойно смотреть на его терзания. Она несколько раз пыталась заговорить с ним, но всё не знала что говорить и за это ненавидела себя. Хотелось сказать что-то очень правильное, что привело бы Альдо в чувства и хоть немножко облегчило бы его страдания, а вот слов не находилось. Пелагия направилась в сторону Лорензена и приблизившись остановилась рядом с ним. Она смотрела куда-то вдаль, после чего перевела взгляд на Альдо и взяла его за руку. -Ты знаешь, я скучаю по тебе, - мягко улыбаясь произнесла девушка, - и я не могу смотреть на то как мой шут так грустит...

Aldo Lorenssen: Жил-был Альдо Лорензен, вышел он как-то на пробежку, а тут его встречает Королева с серьезным разговором. Альдо же к разговору готов не был, наматывая уже второй круг по берегу озера, а озеро было не маленькое. - Гия! - восхитился норвежец, забирая свою руку обратно и падая на землю. Минус - не от восхищения, а для того, чтобы отжаться еще раз пятьдесят, - Ты решила присоединиться ко мне... пока спит в объятиях жены этот на глазах толстеющий оболтус? Тогда давай... без романтических затей, снимай курточку и побежали. А то... когда вернемся... нам головы поснимают. Не то, чтобы он не понимал, с чем к нему пришла голландка. Просто не имел ни малейшего желания с ней об этом беседовать. И вообще ни с кем беседовать об этом не хотел, есть вещи, которые другим показывать не хочется, даже если они лучшие друзья. С лучшими друзьями лучше вместе побегать и поговорить о веселом. - И да, твой шут грустит - но только потому что он второй день без приличной еды. Ты видела, что здесь дают на обед?

Pelagia Hildebrandt: Гия лишь нахмурилась и сложила руки на груди. Несложно было догадаться, что Альдо как всегда решит сыграть спектакль и напялит на себя маску шута. Конечно, у него ведь всё в порядке. Он ведь совсем не потерял тот свет, о котором говорил, и что самое главное чуть ли не стал убийцей или трупом. Пелагия была рада, что этого всё же не случилось, но она по себе знала, что если долго запирать чувства в себе, то они могут вырваться наружу. И устроить конец света. В случай с Альдо, так точно. -Да, видела конечно, я здесь живу уже который месяц, если ты конечно не забыл, – в голосе Гильдебрандт заиграли нотки недовольства. Она за секунду превратилась в Снежную Королеву, которая в любой момент могла свернуть шею маленькому мальчику. Мысленно Гия напоминала себе, что Альдо через многое прошел, и что ему наверное очень тяжело, особенно учитывая, что его лучшие друзья влюблены. Один вообще женился, а она почти всё время проводила с Симоном. Но дело даже не в этом. Пелагия бы сидела подле него и слушала бы его, только Альдо не хотел говорить. Вообще не хотел об этом говорить, и поэтому она переживала за него. Немало времени прошло, и если раньше она думала, что со временем ему полегчает, то теперь всё меньше в это верила. -Я вот сейчас же могу тебе голову оторвать, честное слово, Альдо, и мне даже причина не нужна, - мягко произнесла голландка наблюдая за другом. И как только ей удавалось быть такой спокойной одной Моргане известно, - И долго ты собираешься так себя вести?


Aldo Lorenssen: - Как? - неожиданно холодно поинтересовался Альдо, поднимаясь с земли и растирая замерзшие на снегу ладони, - как я себя веду? Я вам чем-то мешаю? Я отрываю Риха от жены, а тебя от Симона? Я жалуюсь? Я хоть слово вам сказал? нет. Не сказал. Ну так и вы меня не трогайте, не лезьте мне в душу, мне не станет легче от вашей жалости. Тебе не нравится, что я не даю себя пожалеть, или что? Да, случались моменты, когда норвежец переставал быть очаровательным веселым юношей, и сейчас, по всей видимости, с Королевой спорил не Кай, а тот самый король троллей, что в начале сказки разбил ее зеркало. Да мало разбил, еще и получил по осколку в глаза и самый холодный в сердце. Он понимал, что идет куда-то вниз, где все темнее и темнее, и каждым своим поступком скатывается - если без аллегорий - то к тому самому состоянию, к которому часто приходят люди, не знающие, как дальше жить. К тому, из которого нет выходов - каждый сулит несчастье, и когда остается либо зло в чистом виде, либо покинуть этот мир, тихонько прикрыв за собой дверь. Саморазрушение. Но сам себе не признавался в этом, и Гию впутывать не желал. Возможно, потому что она могла сказать ему правду, а правды Альдо не хотел примерно с такой же силой, как сочувствия. - Так вот не надо меня жалеть. У меня все прекрасно, - мягко сказал он, - давайте вы будете жить своей жизнью и получать свое счастье. Королева, не надо думать, что у вас есть какой-то долг передо мной, или испытывать вину за то, что вы счастливы, а я нет. С людьми это случается. Я проглочу и переживу. А ты хочешь, чтобы я содрал корку с болячки.

Pelagia Hildebrandt: По крайне мере они двинулись с мертвой точки. Пелагия молча смотрела на Альдо, который бросался словами словно ножами в её сторону и не двигалась с места. Её выражение лица совсем не изменилось, лишь взгляд стал чуть более холодным, как подобает Снежной Королеве. -Закончил? – ледяным голосом спросила голландка и не дожидаясь ответа сделала шаг в его сторону после чего влепила Альдо такую пощечину, что чуть руку себе не сломала о его челюсть. Откуда в ней появилась такая огромная сила Гия не знала, но вот от злости и обиды ей хотелось ещё раз ударить норвежца и ещё раз, и потом ещё. И пусть минуту назад она думала, что придет сюда лишь для того чтоб поддержать его и поговорить в конце-концов, доказать ему, что он не должен справляться один с этой болью. -Ты самый большой эгоист которого я только когда-нибудь встречала, Альдо Ивор Лорензен! – голос Пелагии не изменился, только вот руки начали дрожать и она с силой сжала их в кулаки, - Ты думаешь, что я тебя жалею?! Какого дементора мне тебя жалеть, проклятье?! Посмотри на себя, ты жалок и без меня, Альдо! Ты думаешь я пришла чтоб погладить тебя по голове и сказать как тебе не повезло в этой жизни? Нет, кретин, уволь меня, я этим не занимаюсь,- вообще Пелагия очень редко, крайне редко использовала ругательные слова, поэтому это было чем-то новым. Но её всю трясло изнутри так как она знала Альдо, и прекрасно видела к чему он шел. Решил для себя, что утонет в своей тоске, а остальные будут счастливо продолжать жизнь, ведь он – Альдо этого не достоин. - Ты просто тряпка, Альдо. Тряпка. Слышишь? Я никогда не думала, что мне придется когда-нибудь говорить тебе такое, но ты тряпка. Самая настоящая тряпка. Как ты смеешь?! Как ты вообще посмел такое подумать? Как ты сказал мне такое?! – и тут голос Гии чуть ли не сорвался, - Я думаю, что у меня долг перед тобой? Чувствую вину? Тролль чертов, я не собираюсь смотреть на твои терзания со стороны! Я не могу быть счастливой! Как ты смеешь, как ты вообще смеешь мне такое говорить?! И как ты смеешь думать, что я могу быть спокойна когда ты... - Пелагия отошла на шаг и отвела взгляд от норвежца. Она смотрела вглубь озера и пыталась перевести дух. -Даже не смей ко мне подходить. Я правда могу тебя сейчас убить. - холодно произнесла голландка, а в её глазах уже стояли слезы.

Aldo Lorenssen: - Я и не собирался, - голос у Альдо был ровный и на пощечину он, вроде как, совершенно не отреагировал, только недоуменно прикоснулся пальцами к щеке, да так и стоял с отпечатком ладони на половину физиономии. Британия - проклятая страна. Все здесь хотят его убить или испортить ему лицо. Шрамы, конечно, украшают мужчину, но вот синяки - уже нет. Он чуть не рассмеялся. Собирался даже превратить все в шутку, но в последний момент волна злости накрыла его и взяла свое. - Я эгоист? - тихо переспросил он, - тебе не нравится видеть, что мне плохо, но я при этом эгоист? О, прости меня, Королева, что я порчу твою идеальную картину мира. Я тряпка потому что не ною и не рассказываю тебе, как именно и почему мне плохо? О, я даже не знаю, где сейчас спит твоя логика... Альдо поморщился, в свою очередь отступая назад: - Что ты хочешь от меня? Чтобы я ходил и улыбался? Так я хожу и улыбаюсь. Еще какие-нибудь приказания?

Pelagia Hildebrandt: -Не надо было нам сюда приезжать, - как-то злобно произнесла Пелагия не давая себе отчет в том, что говорит сейчас. Она ведь не встретила бы Симона, а вот Рих наверное так и не узнал бы свою теперешнюю жену, но и норвежец не встретил бы эту... как её там. В одном Альдо был прав – её мир рушился на глазах. Если Лорензен надеялся, что она будет счастливой и радостной только потому, что безумно влюблена, то он ошибался. Она возможно была слишком зацикленной на своих друзьях, но не могла она радоваться когда Альдо был в таком состоянии. -Ты идиот, Альдо, - мягко произнесла она, - ничего не понимаешь. Как ты себе представляешь, как я могу быть счастливой когда тебе так плохо? И нет, я не прошу чтоб ты изливал мне душу и плакался, но я просто хочу чтоб ты не держал всё в себе и не вел себя так, - Пелагия не знала как именно описать это «так», - я знаю тебя, ты можешь отрицать всё, но ты опустил руки. Ты считаешь, что сможешь утонуть в этой боли? Слушай, Альдо, я не дам тебе этого сделать, и даже если придется - силой поверну к сторону света, - девушка горько усмехнулась. -Да никаких приказаний у меня нету! – почти что прокричала Гия и закрыла лицо руками, - Мне нельзя переживать и бояться за тебя? Неужели я не имею право пытаться хоть как-то облегчить тебе страдание? Ты требуешь, да-да, ты требуешь чтоб мы с Рихом делали вид словно всё в порядке. Закрыли глаза на то, что у тебя происходит и были счастливы, но как ты себе это представляешь? Неужели ты думаешь, что это возможно?

Aldo Lorenssen: - Никуда ты меня не повернешь, - Лорензен говорил совершенно без злости, и вообще-то тон его был вполне обыденным, особенно если учесть, что в данный момент он был занят поисками в прибрежных камнях своей рубашки и форменной куртки, потому что замерз вот так стоять, - У меня больше нет никакого света. Я вообще-то поздно понял, но и дрался я, собственно, зря. Потому что... зря. От того, что я его убью, она меня не полюбит, скорее - наоборот, это не тот случай, когда чужое можно отнять. Но я тогда уж больно его ненавидел. Знаешь, бывает так. От этого "СВЕТЛАЯ"... Норвежец узнаваемо перезразнил де Фуа, зло исказив восхищение в его голосе до идиотского придыхания: - Так вот меня от этого просто выворачивало. И я не выдержал. Сам дурак. Да, ты имеешь право, Гия. Но правда, если ты хочешь этого, ты можешь просто быть рядом иногда. Ну там... пробежаться со мной. Поговорить о книгах. Но не об этом. И тогда я буду рад и счастлив. Впрочем, если тебе так хочется, давай поговорим сейчас, но только если больше не будем, хорошо? Только не плачь. А то... у меня осколки в глазах растают.

Pelagia Hildebrandt: -Она не единственный свет, - нет, Пелагия сейчас не пыталась успокоить Альдо, просто она верила в это. Она глубоко верила в судьбу и надеялась, что каждому человек предназначен кто-то, просто он его пока не встретил. -Знаешь, я всегда боялась окончания Дурстранга. Я боялась, что вместе с ним и нашей дружбе придет конец. Ну, не совсем конец, но у каждого из нас начнется своя жизнь и мы попросту отдалимся друг от друга. Но это случилось ещё раньше. Как только мы приехали в эту проклятую Англию. Всё изменилось, - Пелагия тяжело вздохнула и убрала руки с лица. По щеке пробежала слеза, но она быстро вытерла её рукой. -Я тебя сильно ударила? – повернувшись в сторону Альдо спросила голландка, - Прости, я не... хотя нет, я хотела, - призналась девушка и пожала плечами. Что поделаешь, она и правда хотела убить его минуту назад, не то чтоб просто влепить пощечину. -Оденься, ты простудишься, Кай несчастный, - хотя голос Гии всё ещё звучал обижено, она немного отошла, - Обещаю. Больше не будем. Но ты мне тоже кое-что обещай. Обещай, что больше не будешь меня избегать, ладно? Я готова просто помолчать рядом, только не лишай меня этой возможности...

Aldo Lorenssen: - Был бы не единственный, я бы знал, - хмуро сказал Лорензен, но предпочел эту тему не развивать, - а в остальном ты глупости говоришь. Он обнял голландку одной рукой, притягивая поближе, сам вытер ей слезы и улыбнулся: - Ну просто все взрослеют. И вообще, мой отец говорил, что настоящая близость - это не тогда, когда вы все время вместе. А когда вы вместе в сердце. Знаешь, бывают такие специальные люди, с которыми можно не видеться десять лет, а потом встретиться и сказать "Привет, пойдем ужинать". Потому что на самом деле вы никогда и не расставались. Норвежец неловко влез в форменную куртку, затянул ремень и кое-как пригладил пятерней волосы. - Я тебя и не избегал, - спокойно сказал он, - и завтра ты пойдешь со мной на тренировку. А то смотри, и ты потолстеешь. И хамски подмигнул.

Pelagia Hildebrandt: Пелагия шмыгнула носом и улыбнулась прижавшись на мгновение к Альдо. -Значит мы с тобой вместе в сердце, - положив ладошку ему на грудь произнесла Гия, - Но мы с тобой всё равно не будет разлучаться на десять лет, ведь правда? Я тебя из под земли достану, Лорензен! – погрозила голландка рассмеявшись и отстранилась от Альдо поднимая глаза на небо. Хотелось верить, что так оно у них и будет. Что даже после окончания учебы они смогут встречаться и не потеряют друг-друга в этой жизни. -Пойду, - согласилась Гильдебрандт повернувшись к нему, - хотя я и так ничего тут не ем. Меня тошнит от их еды, но в последнее время я что-то пристрастилась к пирожкам прекраснейшей Ланфир, поэтому тренировка мне явно необходима, - у Гии никогда не было проблем с весом, но всё же не стоило рисковать фигурой. Да и дело не только в фигуре, ведь они обязаны держать себя в форме.

Aldo Lorenssen: ...Только им никогда не приплыть, Королева, мне жаль, но есть вещи сильней.© - Конечно, мы всегда вместе в сердце, - серьезно кивнул Лорензен, - и нет, мы не будем разлучаться на десять лет. Обещай, что я буду крестным твоего ребенка. Одного из. И потом, ты сможешь приезжать ко мне в Финнмарк с детьми,и я даже не дам в глаз твоему мужу из ревности. Ну, если это будет Симон. Он пытался трепаться, как раньше, но что-то выходило не очень, так что Альдо просто сделал вид, что прекратил свою маленькую речь. Он от души надеялся, что так все и будет. Что Гия будет счастлива в ее последующем браке, что у нее будут светловолосые детишки с фиалковыми глазами, и они взрослыми будут так же... бескорыстно и совершенно по-детски друг друга любить. - Мм, пирожки... Я думаю, надо спасать Риха, - серьезно заявил норвежец, - мне кажется, он скоро перестанет влезать в форму. Идем, отнимем половину! И они пошли. И отняли.



полная версия страницы