Форум » Архив «Lumiere-77» » One Can Only Hope » Ответить
One Can Only Hope
Lauren Lewis: Кто: Лорин Льюис. Где: Сент-Мунго, Лондон. Когда: 2-9 мая 1977 года. Что: какая-то ерунда, написанная на правах полуночного бреда. Чашка со звоном выскользнула из дрожащих пальцев, чёрный кофе без сахара горькой лужицей тут же растёкся по пергаментному листу, заливая неровные строчки. Так уж сложилось, что у всех докторов есть особая примета. Неровный почерк, в котором так сложно разобраться. А, казалось бы, должно быть наоборот. Вот только писать приходится слишком много, и слишком быстро. Даже когда пишешь слишком личные письма, почерк остаётся прежним. А теперь эти строчки расплывались перед глазами, и больше ничего невозможно было в них прочесть. Да только что там читать? Она помнила наизусть каждое слово. «…Рэй, оно уже пятое. Пятое чёртово письмо, на которое ты не ответил. Может быть, я чем-то обидела тебя? Потому что о худшем я боюсь даже думать. Я боюсь за тебя, Рэй де Вриз. А ведь ты обещал мне, что ничего с тобой не случится. Что с тобой? Где ты? Молчишь уже третьи сутки. Ответь, или я точно сойду с ума…» Так легко скомкать этот промокший насквозь пергамент, который сова только что принесла обратно. Скомкать, и швырнуть в камин. Рукописи не горят? Зато прекрасно горит отчаяние. День пятый, Лорин. В Хогвартс не может попасть ни Министр, ни Дамблдор, ни Волдеморт, ни сам чёрт, вероятно. Какой Министр, он же умер? Да плевать я хотела на Министра, когда в этой проклятой Школе твориться дементор знает что! Ни камины, ни мётлы, ни совы, ни порталы. Он вообще, существует ещё, замок этот? Или уже успел сквозь землю провалиться, обратиться в прах? Лорин, ты бредишь. - Спасибо, доктор. - Не за что, миссис Джонсон. Поправляйтесь. Старайтесь меньше волноваться. - Меньше волноваться?! Но моя маленькая дочь заперта там! Ей всего двенадцать! И неизвестно, что с ней. Нет, вы не понимаете, каково это, когда дорогой тебе человек попал в ловушку к мерзкой твари. - Я понимаю. - Не понимаете… - Я прекрасно понимаю вас. Вам нужно поспать. Сколько прошло с тех пор, как ты обнимал меня здесь, Рэй? Шесть дней? Неделя? Вечность? Где ты? Я сказала тебе, что не умею творить чудеса. Но сейчас мне не остаётся больше ничего. Только верить в чудо. И в тебя тоже верить. Ничто не убивает так, как безнадёжность. Не бессилие, нет. Сил у меня предостаточно, я готова горы свернуть, чтобы вытащить тебя из этой ловушки. Нет. Безнадёжность. Невозможность свернуть никакие горы. Невозможность сделать ни-че-го. Рыдать в подушку по ночам? Так я уже устала плакать, Рэй. Что толку в слезах, когда я даже не знаю, жив ли ты. Чёртово проклятие. Какой же дурой я была, де Вриз, когда вновь отпустила тебя туда. Ты простишь меня? - Доктор Лорин, проснись уже. У тебя обход. Не забыла? А ещё мне нужен рабочий график стажёров на май. - Что? Как ты назвал меня, Марк? - Э… доктор Лорин, а в чём дело? - Ничего. Никогда не называй меня так, пожалуйста. - Да что с тобой сегодня? - Хроническая вредность по отношению к стажёрам. Бери карты и пошли на обход. - Льюис, ты что, плачешь? - Нет. Закрой дверь, Кэти. У меня много работы. С другой стороны дверь закрой. Спасибо. Последний номер Ежедневного Пророка грозила постигнуть та же участь, что и письма для Раймонда. Лорин сожгла бы проклятую газету, будь у неё поблизости горящий камин. Она за целую неделю не отослала в редакцию ни строчки, отчего главный редактор грозился заплатить ей в два раза меньше за следующую статью. Льюис рассмеялась бы, честное слово, если бы была вообще способна смеяться теперь. Дождь за окном не затихал с самого утра. А в утренней газете писали о том, что Хогвартс по-прежнему – вне зоны доступа. - Общий анализ крови. Сейчас. Да. И заберите у меня эту жуткую газету. - Льюис, вы всю неделю выглядите неважно. Может быть, вам в отпуск пора? - Куда?! - Что вы так кричите, ей-богу. В отпуск. Съездите куда-нибудь, отдохнёте. На континент. На море. Или там… в горы. - В горы? Может, вы мне ещё Швейцарию посоветуете? Да вы что, издеваетесь? Очередная чашка, очередная порция пролитого кофе. Да что же это с твоими руками, Льюис? Разбитые осколки так и остались лежать возле её ног. Раз. Два. Три. Мерно тикают часы на стене. А я ведь так и не успела сказать тебе самого главного, Рэй. Раз-два-три. Пальцы быстро перебирают блестящие бусины на старых четках. Что значит, не успела?! Ещё успеешь. Он же вернётся. Непременно вернётся. Раз-два-три. Три часа до окончания смены. Так больно. Но это ничего. Это пускай. Пускай будет больно. Ты только возвращайся.
Ответов - 0
полная версия страницы