Форум » Архив «Lumiere-77» » [Из огня да в пекло - 03.05] » Ответить
[Из огня да в пекло - 03.05]
Alastor Moody: Место и время: тайная квартира ОФ Участники: Аластор Муди, София Резерфорд, Карадок Дирборн, Фенрир Грейбэк События: Аластор Муди ведет расследование о нападении на дом Софии Резерфорд. Фенрир Грейбэк тоже ведет расследование о нападении на дом Софии Резерфорд и очень хочет его повторить. София Резерфорд, должно быть, не хочет ничего, кроме чаепития с Карадоком Дирборном. Но удасться ли кому-нибудь попить чаю, или же придется расхлебывать очередную кашу? Время покажет. Примечания: А вот медом жизнь точно никому не покажется.
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Fenrir Greyback: Очень хотелось почесать морду. Так зверски просто хотелось пошкрябать лапами и главное, нос потереть. Но было жалко выпускать ногу. Чисто по-человечески. Фенрир вообще не любил расставаться с тем, что уже привык считать своим. А нога эта ему принадлежала несомненно. Он, гвырк ее побери, добыл эту ногу на честной охоте. Вообще-то Грейбек даже удивился, когда в его зубы попалась чья-то конечность. Должны же они были отскочить от него подальше, авроры они или где? К тому же, было чуток обидно, он так старался их испугать, а они не оценили. Сволочи. Звери, натурально. Хотя, они же могли застыть от ужаса, да? Настроение оборотня подскочило на пару отметин вверх, он осклабился, демонстрируя желтые клыки, и зарычал, слегка дернув конечность на себя. Искры, фу, какая гадость, но потребуется куда большее, что бы его напугать, на подобное даже волк внутри не среагировал шибко нервно. Однако ж, лишь он был счастлив, этим задохликам подобные мелкие радости жизни были недоступны. Скучные, нудные людишки, напрочь лишенные фантазии. Фенрир распахнул пасть, выпуская законную добычу, и отшатнулся в сторону, заваливаясь на бок. Перекувырнувшись на ходу, он своим телом превратил стол в кучку хлама. А всего-то пытался сбить пламя. Извернувшись, он вскочил на лапы и поджал хвост. Подумать только, его пырнули ножиком. Что за нравы, куда катиться этот мир. Нет чтобы еще серебряным, а то пошлое железо. Он прыгнул резко, вперед, с места. В конце концов, ему ни кто не говорил, что должен остаться только один труп, а не два. Вряд ли лорда расстроит безвременная кончина дрессированной шавки министерства. Не допрыгнул, боль в загривке мешала, отвлекала, раздражала. Грейбек чуял запах паленого мяса. Своего мяса, Мерлина за ****! Зубы сомкнулись на палочке аврора, мгновенно превращая ее в щепки. Оборотень отшатнулся в сторону, чтобы не попасть под нож, и принялся отплевываться, пытаясь избавиться от деревянной трухи между зубов. Вот так-то лучше, одним магом меньше. А ножиком… пусть ковыряет. Фенрир мрачно подумал, что не плохо бы нож этот аврору то отгрызть. Вместе с рукой. Но это потом, а пока он снова отпрыгнул в сторону, оказавшись чуть ли не на другом конце комнаты и увеличивая расстояние между собой и мужчиной, после чего повернулся к бабе. Даже с раной, она все еще была опасна.
Sophia Rutherford: Как того и стоило ожидать, заклинание Софии причинило боль не только оборотню, но и ей самой, причем досталось женщине едва ли не сильнее, чем защищенному жесткой шерстью оборотню: Резерфорд, будучи не в силах сдерживаться, снова закричала от боли - по щекам сами собой покатились слезы - однако же колдовство возымело и положительный эффект. Отвлеченный необходимостью сбить пламя, волк выпустил ногу женщины - и София, не теряя ни минуты, попыталась отползти в сторону, инстинктивно спасаясь от повторной атаки. Боль из резкой превратилась в обжигающую; Резерфорд не могла пошевелить ногой и не была уверена, что та не сломана огромными челюстями волка. Оставляя за собой пугающий кровавый след, София доползла до дальнего кресла, однако же оборотень теперь был занят вовсе не ей: внимание его переключилось на Карадока, которого волк только что на глазах у Софии ловко обезоружил - вряд ли простой нож мог бы причинить оборотню хоть какой-то вред... да он скорее сломается о его толстенную шкуру. Дирборну определенно надо было помочь, вот только как? Боль мешала думать, все известные заклинания путались в голове и Резерфорд никак не могла подобрать из них то, которое было бы наиболее действенно в данном случае. София не склонна была сдаваться, однако даже ей сейчас казалось, что они с Дирборном обречены: волк был зол и силен, а Резерфорд с аврором - ранены и безоружны. Самое время, пожалуй, было перебирать в голове все события жизни: что вообще у нее было хорошего и светлого? Первая пятерка в магловской школе; София - лучшая ученица класса; "Мы гордимся тобой, доченька"; поступление в Хогвартс; смешливая светловолосая девчушка - "А я - Сесилия, давай дружить?"; похвалы учителей; блестящая защита; Министерство и взлет по карьерной лестнице; "Я лично рекомендовал вас"; первое заседание в Визенгамоте... нужно было перебрать в голове много, много всего, чтобы заглушить боль, чтобы сорвавшийся с дрожащей палочки при словах - Expecto Patronum! - серебристый дымок превратился в сову, моментально описавшую круг над хозяйкой. - Лети к Муди! - кричала Резерфорд. - Передай, что нас нашли... оборотень! Лети к Муди! "Confringo*" было брошено Софией уже наугад, но с надеждой все же попасть в обернувшегося к ней волка. Раз уж начали разрушать дом, стоит довести начатое до конца. *на оценку
Alastor Moody: Аластор Муди никогда не впадал в крайности, в крайности Аластор Муди врезался. Со всего размаху и прямо лбом. Под таким натиском крайности обыкновенно не выдерживали и лопались, но далеко не безобидным мыльным пузырем, а скорее как мешок, туго набитый гнилой требухой. Ошметки разлетались на многие километры вокруг, запах же… запах иногда приводил к самому настоящему солнечному затмению, если не астрономическому, то офтальмологическому. Все верно, своих соперников Аластор Муди ослеплял. Быть может, не красотой и даже не силой таланта, но доблестным хуком с правой обязательно. Муди выругался. Грязно, с особой жестокостью. По счастью, шеф Аврората никогда не придерживался практики самобичевания, поэтому сумел вовремя избежать впадания в крайности путем лобового столкновения с ближайшей кирпичной стеной. Впрочем, абсолютной убежденности в правильности своего решения Муди отнюдь не испытывал. Сова Софии Резерфорд застала Муди по дороге к Министерству. Покинув конспиративную квартиру Аластор вовсе не собирался тотчас же возвращаться к работе. По крайней мере к той ее части, что заключалась внутри кабинетных стен. Свободное время Муди решил потратить с пользой, а именно нанести визит парочке своих доносчиков-осведомителей – людей родом из тех социальных кругов, в которых, по общепринятому мнению, не зарождается ничего величественнее крысы и полезнее дизентерии. Однако, обладая прекрасным иммунитетом и не страдая никакими формами зоологических стереотипов, Аластор Муди умел находить пользу от всего, что хотя бы не грозилось убить его в течение первых пятнадцати секунд знакомства. Увы, нынешняя вылазка оказалась совершенно бесполезной. Злой и раздосадованный Муди как раз собирался аппарировать, когда прямо перед ним возникла серебристая сова-патронус. Выслушав новости, Аластор первым делом стиснул зубы и так сжал кулаки, что костяшки пальцев едва не выскочили наружу. — Дементорова мать! — напоследок крикнул он и все-таки аппарировал. Но далеко не в Министерство. …По лестнице аврор взбежал вихрем. Ступенек Муди не считал, секунд, затраченных на подъем, тоже. Теперь аврором управляла только одна мысль «успеть первым». Успеть первым и, повезет, первым убить. Убийство оборотня, состоящего на службе Темного Лорда, и убийством-то назвать нельзя. Никто ведь не считает енотов, сбитых на дороге маггловскими фордами? Вот и убитых оборотней считать не положено. Собаки. Бешеные собаки, а бешеных собак отстреливают. Это не убийство, это санитаризация. Ворвавшись в гостиную, Аластор отдался на волю рефлексам. Крепко зажимая палочку на вытянутой руке, Муди лихорадочно осмотрелся. Заметил Карадока. «Жив». Перевел взгляд на Софию. «Кровь!». И больше уже ни о чем не думал. Он видел только оборотня. И кровавую, очень кровавую пелену перед глазами. — Lacero!* — выплюнул аврор, целясь в загривок волка. «С волками жить – по-волчьи выть, - чуть ли не радостно подумал Муди. – Вой, песик. Твоя очередь». В отличие от своих коллег, шеф Аврората не чурался использовать заклятия, изобретенные врагами, и не без удовольствия следил, как шерсть на загривке Грэйбека из серой и взъерошенной превращается в сплошной сгусток крови. Заклинание аврора глубоко пропороло крепкую шкуру и, какая жалость, что не задело кость. — Карадок! Хватай Софию! Беги!
Caradoc Dearborn: Карадок стоял, смотря на обломок палочки в руке, совершенно бесполезный, только пару секунд, а потом очнулся и крепче зажал кинжал в руке. Взвился патронус Софии, вылетая сквозь проем в стене, а он кинулся к Грейбеку, с трудом уходя в сторону от Confringo Софии. И тут понял, что бесполезно это все, и если они продержатся до прихода шефа, то он и правда дурак, ибо им очень повезет. А если не продержатся, то значит Дирборн умный, и вроде как тоже неплохо. Надо было не нападать, надо было защищать, и защищать Софию, поэтому от Грейбека он отступил в сторону мисс Резерфорд, готовый отразить собственным телом как щитом новую атаку. Карадок был все-таки дурак. Понял это он одновременно с Lacero, произнесенным таким до боли знакомым голосом, до стиснутых зубов, до скрипа их. Он обернулся к Софии полностью, подхватил на руки и рванул к проему, минуя Муди, не думая уже, что тут произойдет, им нужно было уходить, необходимо, а руки уже были в крови, ее, не его, подтверждая мысли. Он скатился по лестнице с девушкой на руках, уже у самого выхода сообразив, что на улицу выскакивать ему вовсе не стоит. Аппарировался в столь знакомом, тоже до скрипа, помещении, махнув рукой привет-ведьме в лимонном халате. На Софию он смотреть не мог, видел перед глазами только ее рану и кровь, кровь. А хотелось завыть, не хуже Грейбека завыть, потому что... да потому что хорошо, что он дурак, был бы умный, был бы мертвый.
Fenrir Greyback: Загривок противно ныл. Фенрир недовольно мотнул башкой и инстинктивно передернулся, движение столь же дурацкое, сколь и осмысленное. Стало только больнее. Впрочем, не смертельно. Оборотень припал на передние лапы, оскалил клыки и угрожающе зарычал. Пора было возвращать утраченное. Не то, чтобы Грейбек сильно любил костлявые конечности, которые дамы в придачу обтягивали всякой нежующейся дрянью, но Резенфорд просили убрать с дороги. А самый верный способ для этого - отправка в другой мир. Вероятно, хлопотно, может быть, не быстро, зато надежно. Оборотень сделал шаг вперед. Он совершенно ни куда не торопился, по его внутренним часам, луна еще была в своем праве и не стремилась уступать место солнцу. Сейчас Фенрир не различал, где кончаются его желания и начинаются волчьи потребности, они оба были на охоте, а впереди сидела жертва. Вторая особь воспринималась скорее как помеха. Она мельтешила, тряслась, испускала запах страха, размахивала перед носом у волка резалкой. Грейбек вяло огрызнулся, клацая зубами. Идеально было бы выхватить ножик. Еще лучше - вцепиться в кисть и рвануть на себя, круша кости и разрывая связки. Оборотень замер, прижав уши, напряжение охватило все тело, казалось, даже хвост, опущенный к земле, вытянулся в струну. Взрыв где-то сбоку отвлек, заставил дернуть ушами и снова хрипло зарычать. Сзади кто-то затопал и засопел, этот неведомый кто-то несся по лестнице так быстро, как только мог. Фенрир припал к полу еще ниже, сзади вдруг снова потянуло застарелым свищем имени Муди. Волк коротко вякнул и уже было принялся разворачиваться к двери, но тут понял, что опаздывает. Бесконечно, беспросветно и безнадежно проигрывает по времени, не успевая встретить клыками настоящую опасность. Что ни говори, а авроришка с перепуганными глазенками и ножиком в дрожащей лапке не шел ни в какое сравнение с психом, наставившем палочку на оборотня в данный момент. На принятие решения Грейбеку потребовалось пара мгновений. Бабу он покусал, судьей ей более не быть, человеком она более не считается, значит и опасности для Темного Лорда не представляет. Пора делать ноги, охоту можно признать положительной. Еще мгновение ушло на выбор путей отступления. Прыгать в окно не хотелось, Фенрир страсть как не любил стекла, они имели привычку крошиться и застревать в густом волчьем мехе. К тому же, на окнах могла бы быть какая-нибудь защита, а связываться с магией не хотелось. Полный тяжких дум, Грейбек уже было повернулся к двери, необдуманно подставив противнику бок. За что и получил заклинанием по загривку. Он взревел, громко и зло, оторвав передние лапы от пола, и замотав головой. Боль прострелила вдоль всего позвоночника, ударив тараном куда-то в череп. Окно осталось за спиной, а Муди был спереди. А за Муди был проем в стене. Он же - выход из квартиры. Фенрир решил считать, что вот теперь его миссия точно окончена и пора делать ноги. Ноги согласились с таким решением и мощно толкнули тело вперед, прямо на главу аврората. Лобастая голова ударила мужчину в грудь, передние лапы прошлись по ребрам, слюна из пасти капнула на лицо. Грейбек просто прыгнул, не особо задумываясь куда именно бьет конечностями. Правда, он на всякий случай клацнул зубами, вдруг аврор сам сунет в пасть руку, то-то будет радость. Увы, в пасть ни чего не попало, потому Фенрир совершил еще один прыжок и вылетел из квартиры проем. Лестницу он преодолел прыжками, пролетая разом по пролету. И вот уже здоровый волк гигантскими скачками несся по улице, не преминув свернуть за первый же угол. Если бы не острая боль в спине при каждом прыжке, то ночь вполне можно было бы считать удачной. Сам то Фенрир вовсе не воспринимал оборотничество как повод для личной трагедии, но прекрасно знал, как к этому относятся маги. Эту дуреху теперь ждал беспросветный кошмар, самопоедание, переоценка ценностей и десяток-другой концов света. Что ж, Грейбек готов был признать, что это даже лучше банального убийства. Было только чуть-чуть обидно, что он то одарил эту Резенфорд, вот только она дара не оценит по достоинству.
Alastor Moody: Аластор Муди очень любил дикую природу. Диких куропаток, диких перепелов, диких фазанов, диких косуль и диких лебедей, словом, всех тех безобидных маленьких зверюшек, чьей естественной средой обитания является грамотно сервированный праздничной стол, а естественной физиологической формой – порционная нарезка. К прочим диким тварям Аластор Муди относился с недоверием - догадывался: милой и безобидной дикая тварь из дикого леса становится только на исходе двадцатой минуты запекания в духовке, до тех пор всякая тварь представляет собой опасность и ее категорически не рекомендуется тыкать вилкой, даже в дегустаторских целях. Поганого оборотня, следуя вековой крестьянской традиции, Муди с превеликим удовольствием проткнул бы вилами, извалял в дегте и поджег. Конечно, деготь – не самый изысканный гарнир для свеже запеченного мяса, но так и волчатина – блюдо на гурмана. Муди злобно выругался, не выпуская палочки из рук, заслонил собой выход. Понимал, волку не в коем случае нельзя позволить сбежать – волчиную башку аврор планировал прихватить с собой и в качестве боевого трофея водрузить на дверях собственного кабинета: пусть другие знают, каково это обижать Красных Шапочек, когда рядом бродит профессиональный охотник. Не вышло. Раненый зверь, тем не менее, остается зверем. Более того – ключевое слово тут «раненный». А раненный – значит, способный на все. Краем глаза Муди заметил Карадока. Молодой аврор подхватил девушку и, думается, чудом выскочил за порог. «Вот и молодец, - решил Аластор. – Вот и умница». А потом… Потом что-то хрустнуло. Жалобно так, с чавкающим звуком. В лицо ударила прелая кислятина псиного дыхания; Муди безрадостно понял – валяется на полу, по-прежнему, крепко сжимая палочку, но обездвиженный. Хрустели ребра. Прямо как хорошо прожаренная баранья косточка. Только вот аппетита почему-то этот звук не добавлял. Муди резко рванулся вперед, лежа, неудобно, даже неуклюже, попытался сбросить с себя тяжелую тушу. Опять не вышло. Рядом клацнули острые желтые зубы, вязкая дрянь потекла на щеке. «Ах ты скотина! – взревел Муди. – Сволочь!». И смачно, очень по-душевному плюнул в оборотня. Целился, ясное дело, в глаз. Но промахнулся и попал в бровь. Зато попал. В следующий миг ребра затрещали от очередного толчка. Перед глазами мелькнул серый волчий хвост, повторно хрустнуло и оборотень скрылся в темноте дверного проема. Чтобы подняться на ноги Муди понадобились какие-то секунды. Поломанное ребро отозвалось резкой, пульсирующей болью. Плевать. И на ребра плевать тоже. Муди опрометью бросился за оборотнем. Успеет? Не успеет? Хотелось бы успеть. — Bombarda! — бросил он наугад, надеясь вместе с лестничным пролетом снести к чертям собачьим (воистину собачьим!) голову проклятого оборотня. Опоздал. Половина лестницы просела, взмыл к потолку фонтан щепок, но ни оборотня, ни филе из оборотня на площадке не было. Муди спрятал палочку в карман, чертыхнулся напоследок и, прижимая руку к груди, заковылял к выходу. Как он будет спускаться – не имел понятия. Теперь уже все равно. Этого оборотня он упустил, взамен приобрел второго. — Ох, София, — прошептал аврор, и, крепко хватаясь за уцелевшие лестничные перила, начал спуск. Хотя какой там спуск. Настоящее падение. Нет, не с этой лестницы. Карьерной. Да, и жизненной, пожалуй, тоже. — София, София… Что же делать.
полная версия страницы