Форум » Архив «Lumiere-77» » [Спасение - группа Демонов & К] » Ответить
[Спасение - группа Демонов & К]
Fiann Lermont: Место: Ховартс Fiann Lermont пишет: [quote]Мы начинаем с подземелий, потом коридоры другого крыла, включая Большой Зал и оранжерею.[/quote] Желающие, присоединяйтесь. Начало истории
Ответов - 13
Llanfair Pryce: Жизнь проходит стороной и даже не смотрит в вашу сторону. Но это прекрасно на самом деле, потому что обычно она, заметив вас, бьет ключом. Гаечным. По голове. Ланфир совсем не хотела по голове, поэтому сопровождала в подземелья группу первокурсников-слизеринцев с урока Травологии, а рядом по воздуху, как по воде, плыл ее Патронус, изгибая серебристую шею. Тварь, слава Мерлину, так и не появилась, поэтому валлийка с чистой совестью закрыла за мелкими вход, обернулась и неспеша пошла обратно. В последние дни она не то, чтобы избегала... Да ладно, кому она врет-то. Еще как избегала. И Арти, и Демонов, а в особенности же довольных Фианна с Ивеном, и здесь очень кстати были эти дела, дети, истерики и ночной плач в подушку у первокурсниц. И постоянные прогулки по замку - кажется, за это время Ланфир выучила наизусть рисунок коридоров, как если бы у нее была карта, и теперь уже не думала, куда свернуть, оказываясь там, где раньше просто не подумала бы ходить. Ну, разумеется, у этого были и минусы - вроде порой полной неосведомленности о том, что происходит в школе. Хотя сейчас это было ненадолго, и ей быстро сообщили - какой-то встрепанный гриффиндорец, которого Прайс даже не узнала, пронесся мимо, пробормотав что-то про то, что Блэк и Элфорд пропали. Грешным делом Ланфир подумала, что речь идет о Сириусе, с тем вечно что-то случалось, а потом ей сообщили уже об истерике Беллатрикс в Большом зале. У рейвенкловки просто руки опустились - на то, что Люциус навел порядок, она не надеялась, ибо стало понятно, о ком из Блэков идет речь, и оставалось лишь удивляться, что Малфой там не устроил такой вполне себе Апокалипсис. В общем, Ланфир как раз собиралась их искать, когда на нее из-за угла вырулила эта потрясающая компания в сиянии своих Патронусов. Ну как на подбор, и даже сонный Эбензер с Хаффлпаффа эту компанию не портил, ибо вид у него был по-слизерински недовольный. Ну еще бы. - И куда, позвольте вас спросить, вы собрались одни? - хмуро поинтересовалась Ланфир, уперев руки в бока, - Я с вами. Их же попробуй отпусти, насколько можно судить, здесь нет никого, кто мог бы оказать колдомедицинскую помощь при случае. То есть, нет, не так. Могли бы они все, но кто ж захочет? Бешеные Демоны? Ядовитый Северус? Просто всем замучанный Эбензер? Нет уж, без нее они никуда не пойдут. - Сongregatio, - серебристые нити появились в воздухе и медленно осели сетью на всю компанию. - Вот так, - заключила Ланфир, ловя в руку хвост одной из ниток, который тут же растаял в ладони, - теперь можно идти. Чары эти она не слишком любила, но так хотя бы можно не дергаться, если кого-то не видно, и точно знать, не напало ли на него что-нибудь. Следующими были заклинания, поддерживающие щиты Sphaera Defendus.
Ebenzer Reid: Бену было хорошо. Нет, он понимал, что все очень плохо, но ему лично было хорошо. Так хорошо, что невольно вспоминалось прошлое лето, проведенное в гостях у родственников, живших в Ливерпуле. Солнце, море и белый с сероватым порошок. И такая гибкость в теле, что казалось, можно без метлы летать. Сейчас, правда, вокруг были суровые каменные стены, нервные дерганные люди и невнятные перспективы поиска хороших людей. Впереди гордо вышагивал патронус-пеликан. Судя по тому, как призрачная птица водила головой из стороны в сторону, ей тоже было хорошо. Риду вдруг стало грустно, он и без доктора мог смело диагностировать у самого себя передозировку зельем. А так же пообещать отругать себя впоследствии и никогда больше так не делать. И постараться больше не натыкаться на жесткую Ланфир. Правда и сейчас он смог затормозить заранее и теперь с удивлением рассматривал серебристую нить, исчезающую где-то прямо в правом запястье. Хаффлпаффовец нахмурился и решительно мотнул головой, нет, так нельзя, надо собраться. Очень-очень надо. Бен прикусил губу и попытался припомнить основы медитации, вычитанные в одной из книг. Там было что-то про очищение сознания, концентрацию и прочие крайне полезные вещи. - Прекрасная дева Ланфир, ты за что нас посадила на поводок? Вся эта история казалась дурным сном. Рид бы еще понял, если бы пропали две сумасшедшие гриффиндорки. Ну сговорились, ну слиняли куда-нибудь вместе, это было бы вполне в их, гриффиндорском, духе. Но чтобы с ними сговорилась Нарцисса - этого Бен представить не мог никак. Потому выходило, что либо пропали они все по-отдельности, либо их похитили. И то, и другое было примерно одинаково гнусно и плохо, но делиться своими мыслями хаффлпаффовец пока не спешил.
Lucius Malfoy: Можно сказать, что Люциус немного успокоился. Нет, скорее он просто сконцентрировался на одной лишь мысли — поскорее найти Нарциссу в этом проклятом замке. Остальное сейчас не так уж важно, остальное можно вспомнить потом. Слизеринец чуть нахмурился наблюдая за остальными учениками пытаясь отогнать видение окровавленной Нарси и ещё сильнее сжал палочку в руках. Он не собирался находить бездыханное тело своей будущей невесты, такого не будет. Люциус был уверен, что найдет Нарциссу живой, и как можно целой. Это не обсуждается, даже если ему придется пройти сквозь все круги ада. Вскоре началось движение. Группа учеников разделилась на две части. Малфой даже не посмотрел в сторону удаляющейся Беллатрикс, а лишь сконцентрировался на палочке и вздохнул. Надо было просто успокоится и делать своё дело. Это было самым важным, и Люц прекрасно понимал, что сейчас он должен сделать всё, что потребуется ради спасения Нарциссы. Слизеринец взмахнул палочкой и произнес заклинание Патронуса. Из ярко-серебряной струйки образовалось очертание ворона который взлетел к потолку. Люциус с облегчением вздохнул проследив за полетом своего давнего друга и зашагал вместе с остальными. Они начали с подземелий, где было слишком тихо даже для такого места. Люц почему-то подумал о своем отце. Выражение лица Абраксаса сразу же всплыло в подсознании. Он обязательно скажет, что это он виноват в пропаже Нарциссы. Люциус должен был быть рядом с ней всё время, и не оставлять её одну в такое неспокойное время. Потом Люциус вспомнил Друэллу Блэк которая находилась в Хогвартсе всю неделю. В лучшем случае если бы она не разорвала его на куски, то обязательно была бы против этого союза после случившегося. Ведь он — жених её маленькой дочери, не смог позаботиться о ней. Но что самое ужасное, Люциус был согласен с ними сейчас. Хоть он и выплескивал свою злость на окружающих, но он винил себя больше чем остальных. Ему нет оправданий. Он не должен был оставлять Нарси одну, не под каким предлогом. Это убивало Малфоя, который уже в сотый раз пытался не думать об этом. Голос Ланфир пробудил Люциуса от терзающих его мыслей. Он только что вспомнил, что давно не видел Прайс. Эта неделя была ненормальной во всех смыслах. Старостам приходилось несладко, особенно таким ответственным как Ланфир. Люциус тоже хорошенько измотался, но в отличии от Прайс он не утруждал себя беседами с младшекурсниками. Пару раз он искал её, но казалось Фир испарилась в воздухе, или же избегала его. Последнее почему-то не укладывалось в голове Люциуса, поэтому он даже и не допускал той мысли, что рейвенкловка могла избегать его, или же других Демонов. -Фир, - с какой-то теплотой и надеждой произнес Малфой. На какой-то миг он надеялся, что она могла знать где Нарцисса. Вот Ланфир сейчас скажет, что малютка Блэк уже как час сидит в Библиотеке и что-то зубрит. Но девушка ничего такого не сказала, и слизеринцу осталось лишь вздохнуть от разочарования. -Я не думаю, что это хорошая идея, - произнес Малфой когда серебряная сеть опустилась на него и остальных учеников, - Фир, ну правда, зачем нам поводок? - Люц был не в духе. А эта сеть раздражала его, так как он не был уверен что сможет нормально двигаться. А Малфой ненавидел когда его сковывали особенно в движениях. Особенно сейчас.
Fiann Lermont: При появлении Ланфир, Фианн, честно сказать, дернулся. но потом узрел выплывающего следом ее лебедя и успокоился, с облегчением и радостью констатируя про себя, что это куда как лучше, чем пропавшая где-то по дороге Лорд. Лорд вообще странная, кто ее знает, что у нее на уме - и хотя никто не знал, что на уме у прайс, но по крайней мере та явно не желала зла присутствующим. О, да. Лермонт был тем самым еретиком и скептиком, который не верил в абсолютную доброту Ланфир. Честно сказать, вообще в ее доброту он не верил - за доброжелательной улыбкой можно скрывать все, что угодно, особенно, если этой улыбкой человек обращен совершенно ко всем, вне зависимости от того, говорит он тебе, что ты красавчик, или что был очень плохим мальчиком (читай "редкостный болван"). Он совершенно не верил в ее неземное милосердие - потому что научился различать оттенки ее этой улыбки и однажды постиг, что для подавляющего большинства людей она и вовсе безразличная. А иногда даже казалась ему насмешливой - вроде улыбки этой магловской Моны Лизы, по которой все сходят с ума. А шотландцу всегда казалось, что она улыбается со своей доски с выражением "ну и идиоты же вы все". И при всем этом он, как и другие, перед ней не устоял. Наверное, пироги и теплые носки сделали свое дело, впрочем, порой он думал - хорошо, что она только староста Школы. Потому что будь Фир, к примеру, королевой пару столетий тому назад, она вот таким же мягким голосом с нотками сожаления выносила бы смертные приговоры - "потому что так будет лучше для народа". Но он был рад Прайс, потому что так было лучше для них. И потому что это она. - Привет, - кивнул он, глядя, как вся сеть тает в воздухе, - спасибо. И косо глянул на друзей: - Нет, я понимаю, - негромко прокомментировал он, - Эбензер сонный. Но ты, Люц, явно пренебрегал Защитой ради нападения. Это то заклинание, которое позволяет друг друга не терять и знать, что случилось с товарищем по группе. Я вообще-то его колдовал уже и при тебе и на тебя. И умолк, потому что больше говорить ничего не хотелось. Теперь, когда компания была в сборе и в полной магической "экипировке", можно было успокоиться и действовать. - Рид, ты не мог бы начертить защиту от чужого влияния? - это был не вопрос. Потому что Рид, конечно, может. Это была просьба, - я хочу поисковое наколдовать, но не уверен, что без нее имеет смысл. Братья, не наколдуете пока нерунную? Как бы... не помешает. И, чтобы успокоить совесть, даже положил палочку на ладонь: - Navigare. Палочка нерешительно задрожала, никуда не указывая. Фианн пожал плечами. - Давайте. Иначе придется Патронусов посылать. Вдруг стало безотчетно страшно - ужас был какой-то вовсе ледяной, будто что-то случилось, а они не в курсе.
Lucius Malfoy: -Люц просто хочет отыскать Нарциссу, - произнес слизеринец и посмотрел в сторону Фианна, в то время как серебряная нить растаяла на его руке, - Извини, дружище, но думаю тебе несложно было догадаться, что я немного не в себе, ведь так? - Люциус даже смог ядовито усмехнуться, хоть всё так же чувствовал какое-то неугомонное беспокойство внутри себя. - Кехт тоже на нас ставил эксперименты, но при виде скальпеля у меня не появляются положительные эмоции, - надо было просто успокоится, и вернуть привычное спокойствие. Только последняя фраза подействовала не так как Люциус ожидал. Мордред уже неделю не приходил в себя. Один из Демонов, как Люц считал — их плоть и кровь, сейчас лежала в Больничном Крыле и была без сознания. Малфой злился. Малфой очень злился. Какая-то непонятная тварь разгуливала по Хогвартсу и мешала дорогим ему людям жить. Сначало Кехт, который начал походить на овоща. А теперь и Нарцисса, которая пропала одному боггарту известно где. У Люциуса было странное состояние. Странное в том плане, что он не привык бороться сам с собой, особенно когда нервы сдавали. Сейчас же можно было сказать, что его сознание играло с ним довольно злую игру. В голове проскальзывали слова Абраксаса, о том, что он недостойный сын. Потом раздавался крик Друэллы о том, что не видать ему её дочери как своих ушей. Хорошо, что Сигнуса Блэка не было в Хогвартсе, хоть один плюс. Но самое ужасное, что Люц снова и снова видел Нарциссу. Видел красные пятна на белокурых волосах своей невесты, и чувствовал как мелкая дрожь начинала бегать по коже. На лбу выступили капли холодного пота, и Малфой быстро вытер их рукавом мантии. Не хватало ещё чтоб все заметили, что он не в силах контролировать себя. Впрочем, внутренний голос уже давно твердил, что этого все окружающие успели заметить. -Sphaera Defendus. - Вокруг них появился ещё одна щитовая сфера. Где-то над головой Малфоя летел его ворон. Люциус проследил за ним взглядом и взмолился про себя чтоб он помочь ему найти Нарциссу. Ничего большего Люц сейчас не хотел. Ни о чем другом он не мог просить в данную минуту. В какой-то степени его состояние могло показаться смешным. Да и сам Люциус рассмеялся бы два года тому назад еслиб кто-нибудь сказал, что он не сможет найти места если Нарцисса Блэк вдруг исчезнет. Но сейчас эта реальность была очень горькой и слизеринец не справлялся, в самом деле не справлялся со своими эмоциями. Малфой глянул в сторону Фианна. Он никогда не перестанет восхищаться Лермонтом. Даже спустя двадцать лет Фианн будет для него примером для подражания. Он поражался тому, как другу удавалось держать все свои чувства в себе. Нет, Люциус прекрасно умел прятать свою любовь к Нарциссе, но сейчас их девушки пропали. Кому не как Люцу знать, что для Лермотна Арти не «какая-то там девушка». Но друг всё же мог сконцентрироваться на деле и не впадать в истерику, как Люциус. Как бы прискорбно и унизительно это не звучало, так оно и было. -Я себе этого никогда не прощу, - оказавшись вблизи Ланфир произнес слизеринец. Чуть тише, чтоб не все смогли его расслышать, а потом поднял глаза на Прайс, - Я не должен был её оставлять... - не было времени распускать нюни, но Люциус нуждался в том чтоб произнести это и хоть немного успокоится. Он краем глаза следил за Фианном, чьи поиски ни к чему пока не привели.
Severus Snape: Самоцелью не нужно самозадаваться, самоцелью нужно самонаводиться. В этом отношении прекрасной ролевой моделью служит ракетно-зенитная установка – сорок тонн блестящих характеристик и работа с такой самоотдачей, что волей-неволей подумаешь дважды, перед тем как снова нажать на курок. Правильнее, конечно, было бы сказать «на спусковой механизм», но имея дело с ракетно-зенитной установкой как-то не тянет обращать внимание на детальности; на детальности вообще не стоит обращать внимание, лучше восхититься радиусом поражения и нанести повторный залп, или два – один на удачу, второй на поражение. Победа благоволит храбрым, а так же тем, кто не скупиться на средства: людские, боеприпасы и финансовые. Давно подмечено, первым шагом на пути к победе является верно проложенный курс: не стратегический и даже не политический, сколько валютный. Победа – она дорогого стоит. Снейп нахмурил лоб. С ракетно-зенитной установкой его роднило лишь то обстоятельство, что магическое общество прибегало к услугам обоих только в случае крайней нужды и в обстановке строжайшей секретности, а по завершению мероприятия, должно быть, всех свидетелей тут же объявляло сумасшедшими и немедленно упекало в Азкабан. И приведется же такое! Волшебник с маггловской пищалкой! Северус Снейп на страже добродетели! Пятнадцать кубиков тирозина и пожизненный срок в Святом Мунго. Северус мрачно огляделся по сторонам. Слизеринца не покидало стойкое ощущение, будто все эти стены он уже имел радость наблюдать не далее как пять минут назад, а кое-какие вроде бы мог назвать по фамилиям. Нет, поисковая группа вовсе не заблудилась, просто единственной вещью, которую им удавалась отыскивать без помех, была плесень. Не считая головной боли, разумеется. Молодой маг закусил губу. Какое из этих двух зол хуже судить Снейп не брался, но знал наверняка – что плесень, что головная боль равно далеки от их первоначальной цели. Задумки, к слову, тоже. Покоряясь воле Фианна Лермонта (про себя Северус назвал этот унизительный поступок «тактической необходимостью»), шестикурсник робко надеялся, что помимо самоуверенности и природного таланта военачальника у Фианна Лермонта имеется… вот, допустим, какой-нибудь План. Скажем, «пришел, увидел, победил», или – тоже неплохой вариант – «пришел, увидел, освободил», или – еще прекраснее – «пришел, нашел, ушел». Северус ошибся и многоминутные (Снейпу казалось, с момента разделения групп миновала целая вечность) блуждания по хогвартским подземельям завершились самым настоящим тупиком. Тупик носил форму Рэйвенкло и отзывался на кодовое «Ланфир Прайс». Откровенно говоря, встреча со старостой заставила молодого волшебника напрячься. Прошлая такая встреча обернулась для него распоротой грудью и ночью в лазарете, повторения истории отчего-то не хотелось. Впрочем, на сей раз судьба была благосклонна, и Ланфир Прайс по чистой случайностью оказалась Ланфир Прайс. Увы, без свежей выпечки, зато во все оружии. Северус Снейп крайне не любил, когда его связывают. Особенно, что называется, «для собственного же блага». «Собственное благо, - думал Снейп. – Достигается собственноручно, а никак не с помощью веревок. Хоть трижды магических и четырежды безопасных». Северус расстроился. И обиделся. И устал выслушивать чужие откровения. Особенно Люциуса Малфоя. Снейп бросил беглый взгляд на своего патронуса, застывшего шагах в пяти от компании, и со всей решительностью направился к Малфою. — Здравствуй, Ланфир, — сперва поздоровался он. — Приветствую и тебя, Люциус. Давно, кстати, не виделись. Похоже ты так увлекся самобичеванием, что давно от нас всех отстал. Я пришел наставить тебя на путь истинный. Вон тот, — Северус пальцем указал куда-то вглубь коридора. — Где-то там тебя ждет Нарцисса, а заставлять даму ждать, как минимум, не по-рыцарски… В общем, я уважаю твои чувства, Люциус, испытываю искрению симпатию к сомнамбулизму Рида и недугам всех прочих, но… хватит болтовни. Пока мы теряем время, девушки могут терять жизнь. Идемте уже. Иногда лучше поспешить, а потом посмеяться на свадьбе. Чем медлить и плакать. На похоронах.
Evan Rosier: При последних словах Люциуса Ивен тяжело вздохнул - что, обычно, у Розье являлось выражением крайнего раздражения - но промолчал. Очень хотелось дать другу в глаз - просто для того, чтобы перестал убиваться и таким образом отвешивать увесистые пинки чувству вины, которое незаметно для самого слизеринцы свило гнездо в его душе и теперь, кажется, собиралось устроить неплохую вечеринку в честь новоселья. В отличие от Люциуса, Ивен понятия не имел, простит ли он себе то, что случилось - и то, что возможно (хоть Розье и гнал от себя подобные мысли) могло еще случиться - зато отлично знал, что не просит произошедшего этому миру, который, в случае печального конца данной истории, ждало что-то совсем невообразимое, даже по сравнению с обычными, дежурными гадостями Розье в его адрес. Для начала Ивен мог обещать очень много внезапны возгораний, а дальше - как пойдет. Нет, он больше не паниковал - но все еще никак не мог избавиться от острого ощущения, что они бездарно теряют время, так что самому Розье постоянно хотелось перейти на бег: ему казалось, что надо спешить, надо действовать быстрее, однако при этом он отлично понимал правоту Лермонта. Чтобы спешить куда-то сначала надо понять, куда именно они спешат. Он был рад, что к ним присоединилась Ланфир: в последние дни слизеринец нечасто виделся со старостой - если, конечно, не считать той встречи, после которой Розье сутки провалялся в лазарете - и тот факт, что она встретилась им сейчас, именно тогда, когда это было важнее всего, Ивен расценивал, как добрый знак. В отличие от того же Малфоя, тщательно скрывавшего, но так и не способного скрыть до конца, свой страх, Прайс одновременно сохраняла спокойствие и передавала его окружающим. К тому же, у нее из-под кожи больше не текла болотная жижа, и она не пыталась убить Ивена с максимальной жестокостью, что, в свете предыдущих событий вполне могло считаться большой удачий и тоже не могло не радовать. Розье склонил голову в приветственном полупоклоне. - Фир. Он вообще теперь старался не говорить много, чтобы не выдавать свое волнение дурацким акцентом, даже заклинание, о котором просил Фианн, француз произнес невербально: полупрозрачный щит раскрылся и, стремительно расширяясь, тут же истаял - на короткое мгновение все присутствующие ощутили неприятное покалывание в кончиках пальцев, а потом все прошло, словно бы исчезло. Розье удовлетворенно кивнул - защита установлена - и повернулся к Фианну. - Что показывает теперь?
Ebenzer Reid: Впадать в занудство, пытаясь разъяснить, что поводок - это защита для, а щит - это защита от, не хотелось. Бэн просто равнодушно пожал плечами и с силой потер переносицу в надежде вернуть в норму мыслительный процесс. Рунную менталку, так рунную менталку. Разумеется, не трудно, это вообще базовый рунескрипт. Рид шевельнул палочкой, молча и сосредоточенно выводя ломанные черточки. За что он всегда уважал руны, так это за то, что в отличии от обычных чар? они прекрасно понимали намерения мага и без лишних слов. От коня Слепнира на долгом пути... От Эваза по изломанной Эйваз до Тейваза... Голубой блик кверкнул и почти мгновенно растаял, пожранный оранжевым пламенем факелов. -Готово. Эбензер тряхнул палочкой, словно обрывая нить заклинания, ставя точку в своих словах. Абсолютный пофигизм и приподнятое настроение начали медленно, но верно угасать. Здоровый организм шустро боролся с чужеродной дрянью, и Риду осталось только вздохнуть. Слишком много зелий, слишком слабая реакция. Значит, его скоро опять потянет в сон. Он слабо поморщился в ответ на слова Снейпа, вот же ж дурной на всю голову человечек, даром что почти отличник. Тот самый случай, когда знания идут явно во вред. Бен чуть отодвинулся в сторону, и пока Фианн чародействовал, аккуратно и максимально незаметно начертил на ладони Уруз. Мордред с ним, ну да, потом его будет выворачивать и ломать. Но это будет потом. А пока хаффлпаффовец получил временную отсрочку и гарантию того, что не свалится где-нибудь в темном углу подземелий от упадка сил. Как раз вовремя. Кожу неприятно кольнуло, остальные тоже наложили щиты. Бен повернулся в Лермонту и вопросительно вскинул бровь.
Fiann Lermont: Страшно. Нет, на самом деле страшно, что бы там ни думал себе Люциус, Лермонт боялся и адски завидовал тому же Риду, который так хотел спать, что практически превратился в поднятый из могилы труп - о, если бы он знал, что сейчас происходит в госпитале, то не позволил бы себе таких сравнений. Так вот, Риду, считай, повезло, потому что Фианн, хоть и находился в примерно таком же состоянии, но страх перебивал даже апатию. Страшно - и все тут. Нет, он не представлял Арти и Нарциссу в состоянии, в котором находили до этого тела студентов, и не представлял их раненными или напуганными, просто потому что знал - рассудок его такого не выдержит. Хватало просто абстрактного ужаса. Нет, не думать. Слишком много времени. Палочка на ладони качнулась - все осталось за пределами круга, чужие страхи, чужие чары, злое колдовство и даже тварь. Заклинание Ивена и руны Эбензера дополнили друг друга почти идеально. На этот раз Лермонт произносить заклинаний вслух не стал. Палочка нехотя двинулась, стала крутиться на ладони, как стрелка компаса, несколько раз задрожала, останавливаясь, но в конечном счете качнулась напоследок и показала... в стену. И вот тут нервы у Фианна не выдержали. Он повернулся, перехватывая злополучную палочку - ну да, она же направление указала, самый короткий путь, черт подери, - хлестнул по воздуху: терн и драконий коготь завибрировали, почти загудели, как корпус гитары, пропуская через себя безмолвный приказ и всплеск силы. Стена под даже невербальной "bombarda", разумеется, не выдержала и разлетелась, как и встретившаяся с заклинанием статуя какой-то неизвестной ведьмы с бородавчатым носом. Грохот был слышен, наверное, по всему подземелью, осталось только удивляться, почему тут же не появился Филч - обычно такое происшествие вызвало бы его, словно демона из глубин Преисподней, за какие-то пару секунд. Обломки, разумеется, никому не причинили вреда, задержанные щитами и охранными чарами, максимум - некоторым припорошило рубашки. Зато в проеме разбитой буквально в щебень стены открылась уходящая вниз узкая крутая лестница, поросшая мхом. Шотландец грустно посмотрел на поднявшего бровь Рида, потом на остальных, стряхнул с плеча пыль и сказал: - Прошу прощения. Сорвался. Идем? ______________________________________________ По последнему посту здесь и переход в "В темноте".
Ebenzer Reid: Рид так и застыл с выгнутой бровью. Почему-то ему вдруг вспомнилась бабушка, вечно бубнившая, что если слишком часто корчить морды, то однажды можно было так и застыть с перекошенным лицом. А еще подумалось, что уж к словам Кассандры Ваблатски стоило бы прислушиваться. Потому что задранная бровь ни как не хотела опускаться. Эбензер вздохнул, аккуратно обошел груду щебня и заглянул в пролом. От пыли, висевшей в воздухе, страстно хотелось чихать, мелкая крошка лезла в нос, забивала легкие. Казалось, что грудь изнутри дерут наждаком. Бен поморщился и извлек платок из кармана мантии. Теоретически, существовало заклинание очистки воздуха, но тогда пришлось бы отменять патронуса, чего не хотелось категорически. Прижав тряпицу к нижней половине лица, хаффлпаффовец шевельнул палочкой, отправляя патронуса вниз по лестнице. Пеликан недовольно мотнул зобом, щелкнул клювом и грузно спрыгнул на первую ступеньку. Света от серебристой птицы хватало ровно на то, чтобы осветить небольшой участок дороги, но в такой пылевой завесе на большее не стоило и рассчитывать. В обозримом пространстве не было видно ни чего интересного, но совать голову внутрь Бен не стал. Вдруг еще что сверху свалиться, да и вообще, даже в состоянии измененного сознания, Рид был существом осторожным и предусмотрительным, натурально барсук. -Полагаю, нам туда... В голосе было маловато уверенности. К тому же Эбензеру вдруг стало досадно, почему это за стеной должна была оказаться такая дыра, жопа и... Он на мгновение сморщился, подбирая эпитеты, чтобы выразить в связанной форме свое недовольство ситуацией. Что он за неудачник. Вот нет бы, разбить стену и попасть в девчоночью раздевалку, где как раз принимает душ рейвенкловская квиддичная команда, а? Так нет же, обязательно антисанитария, тьма и страшные твари с многочисленными щупальцами. - Идем? Призрачный пеликан уже преодолел с десяток ступеней и замер, дожидаясь команды мага.
Lucius Malfoy: Люциус прекрасно знал, что завтра он будет ненавидеть себя за эту слабость. Завтра он и правда будет считать, что стоит держать свои эмоции при себе и не давать волю своим чувствам. Только завтра, не сегодня. Малфой уловил взгляд Ивэна и обрадовался его молчанию. Сейчас больше всего не хотелось срываться на своих собственных друзьях, их и так с каждым днем становилось всё меньше. Демоны умели ссориться, конечно не всегда серьезно, но и не следовало экспериментировать с выдержкой друг-друга. Да и плескаться ядом не было смысла, главное ведь отыскать Нарциссу. И Элфорд, ладно, и её. Но пока Нарциссу. И тут Северус Снейп, чья личность по понятным причинам никогда особо не интересовала Люциуса оказалась перед его глазами, да ещё решило заговорить! Мать моя, Моргана! Малфой ядовито усмехнулся поглядывая на слизеринца и пытаясь не сделать чего-то необдуманного. А такое вполне могло случиться, ведь видят все, что Люциус Малфой сейчас совсем не похож на того старосту школы которого все привыкли лицезреть. -О, Северус, - ядовитым голосом протянул блондин, - я не помню чтоб нанимал тебя в роли праведника, или я что-то путаю? - у Люциуса было огромное желание выразить всеми нецензурными словами то, что он сейчас испытывал и куда бы пожелал отправить Снейпа с его советами, только замолк. В одном Северус был прав — нельзя было терять ни минуты, нельзя. Поэтому бросив последний взгляд в сторону Снейпа он направился в сторону Фианна и остановился неподалеку от него. Защита была установлена Ивэном и Ридом. В это время Люциус тоже установил один из невербальных щитов и взглянул на Лермонта. Смешно, в такой сложный момент, когда можно считать, что они с другом должны были испытывать одни и те же чувства, Люц словно искал невидимую поддержку в нем. Он решил, что говорить не станет, да и не было никакого желания. Это было самое правильное решение при данных обстоятельствах, если он хотел а) не пораниться сам, б) не поранить кого-то другого, или что хуже — превратить в корм для троллей, г) и что самое главное - спасти Нарциссу. Взгляд невольно упал на стену которая разлетелась во все стороны. Ворон Люциуса каркнул и опустился на плечо своего хозяина чуть впившись когтями в его кожу, только слизеринец вряд ли этого почувствовал. Малфой от чего-то был благодарен ему за эту маленькую поддержку. Он только кашлянул из-за пыли и перевел взгляд на Фианна, который уже не казался таким спокойным как минуту назад. Кажется не только Люциуса сдают нервы. Это плохо. Не дожидаясь ответа от кого-либо Малфой двинулся вперед сжимая палочку в руках. Ему было всё равно если внизу его ждала какая-то тварь. Его не волновало если сегодня его убьют, хоть он и не планировал этого. Его целью было отыскать Нарциссу и больше никогда не отпускать её от себя. Ворон взмахнул крыльями и сорвался с плеча слизеринца освещая ему дорогу, и время от времени каркая.
Severus Snape: — Быть при тебе праведником, Люциус, — огрызнулся Снейп. — Столь же актуально, как седлом при корове. Не обольщайся. Пути людские неисповедимы, но так или иначе все ведут на тот свет. Представители света высшего (боги, ангелы, а так же крайне отчаянные орлы) объясняют это явление гравитацией, есть у него, правда, и другое имя – духовное притяжение. Самый высокой силой духовного притяжения обладают места повышенной концентрации спиритической энергии: церкви, средневековые замки, круглосуточные казино и нижнее женское белье, каковое имеет дурную привычку оказываться в кармане вашего пиджака непосредственно в момент контрразведывательной субботней стирки и именно тогда, когда у вашей благоверной закончился весь годовой запас антидепрессантов. Да, противоположности притягиваются, тем паче касайся дело жен и любовниц, однако плюс на минус дает не сумму, плюс на минус дает звездочку (порою целое созвездие) и – гипотетически – по лицу. Увы, против силы духовного притяжения нет лекарства, но есть хорошая поговорка – «не зная броду, бери дрын подлиннее и тыкай, тыкай, тыкай. Лучше намутить воду, чем по пояс увязнуть в – помилуй Господи – дерьме». Сдается, как раз туда стремительный водоворот событий и затягивал всю поисковую братию, вооруженную по последнему писку – некоторые воплю – боевой магии, одновременно позабывшую о гораздо более простом и гораздо более эффективном средстве разгребания последствий – лопате и совочке. Снейп тоже забыл прихватить лопату, иначе пребольно долбанул бы этой лопатой Люциуса. Можно даже не по голове; можно даже по самолюбию – безусловно, самой незащищенной точке в организме чистокровного мага. Снейп чертыхнулся. Сила, тянувшая слизеринцев к себе, конечно, была напориста, цель не лишена благородства, оттого Северус все отчетливее понимал – такая не поскупится на средства, с удовольствием переломав хребет-другой. Словно в подтверждение мыслей шестикурсника громыхнуло. В стене образовался пролом, куда с гордым достоинством венценосного отпрыска королевского рода шагнул Люциус Малфой в сопровождении своей патронусообразной белой вороны. Снейпу не оставалось выбора, как последовать за ним, сдержанно надеясь увидеть в конце тоннеля если и не свет, то хотя бы не пламя адовых костров. Чем черт не шутит, особенно в компании дьявольских сил. Северус ускорил темп, опередил Люциуса, и, жестом велев первым идти собственному патронусу, остановился на первой ступеньке лестницы. Было темно. Личности, переболевшие в детстве острой формой мозговой недостаточности, назвали бы подобную темноту зловещей, Снейп назвал ее вонючей. Стылый, затхлый воздух пах плесенью и чем-то неопределенно гнилым. — Polilumos*, — одними губами прошептал слизеринец, взмахнув палочкой. Яркий, вдвое ярче обыкновенного lumos, луч света должен был выхватить из темноты хоть что-нибудь. «Выхватить, - мысленно повторил молодой маг. – Не потревожить». * - а вдруг?
GameMaster: Переход в тему "В темноте"
полная версия страницы