Форум » Архив «Lumiere-77» » [Дуэлянты - 31.10] » Ответить
[Дуэлянты - 31.10]
GameMaster: Время, место: Хогвартс, утро События: [quote]Профессор Гэммел собирает студентов на очередную встречу Дуэльного клуба. Он несколько озадачен тем, что некоторые из его подопечных, ранее завзятые дуэлянты, теперь отказываются от участия в поединках и предпочитают проводить время, следя за другими. Так, как эти студенты своих позиций не объяснили, профессор переходит к требованиям. А уж что из этого получится... [/quote] Участники: студенты и профессора Прим: Господа, спешу уведомить - огромных монографий не пишем, устроим бодренький психоделический экшен. SS
Ответов - 42, стр:
1 2 3 All
James Potter: Нет, это просто умереть можно. Мир полон неожиданностей. Не иначе, как какой-то странный тип там, на небесах, нашел себе хобби в коллекционировании странных, непонятных, потрясающих случайностей, неожиданных поворотов судьбы и прочих подобных им вещей. Потому что иначе это объяснить было нельзя. Ну, точнее, объяснить-то было можно, но такое объяснение почти наверняка оказалось бы занудным. Поэтому Джим предпочел окрестить про себя этот учебный год «Годом Неожиданностей» и теперь постоянно ждал, что случится что-нибудь еще, не менее шокирующее, чем то, что уже произошло. Хотя, наверное, более шокирующую и неожиданную вещь, чем возрождение Турнира Трех Волшебников, представить было сложно. О турнире Джеймс знал только очень приблизительно: примерно представлял себе общую концепцию этого соревнования, но понятия не имел, как это все происходит на самом деле. Ни отец, ни тем более мать ему об этом подробно не рассказывали по той простой причине, что на их долю не выпадало счастливого шанса поучаствовать в подобных состязаниях, а поэтому они знали не сильно больше него самого. Однако у Поттера этот шанс был, и он всерьез намеревался его использовать. Согласно слухам, будоражившим всю школу, Турнир Трех Волшебников – штука опасная, захватывающая, да и просто – классная. Однако, судя по всему, ничего точнее этого никто не знал. Логично было предположить, что, раз это такая опасная штука, то ему понадобятся всякие боевые заклинания, если вдруг, ну, быть может, неожиданная случайность позволит ему стать участником этого действа. Поэтому узнав, что профессор Гэммел собирает Дуэльный клуб, Сохатый бодренько покидал в себя все, что нашел за завтраком на столе из тех продуктов, которые можно было быстро проглотить, и направился прямиком туда, где обычно проводились встречи дуэлянтов. Настроение было боевое, но отнюдь не радостное – хотелось тупо надрать кому-нибудь задницу, хоть с помощью заклинаний, хоть без. Согласно уставу клуба – с помощью. Нынче нарушать какие-либо правила Мародер не хотел, поэтому он просто зашел в помещение и, небрежно кинув сумку со школьными принадлежностями прямо на пол (больше некуда было), прислонился к стене. Судя по всему, остальные студенты решили пока подождать с появлением, и пока что можно было попытаться успокоиться, иначе он сегодня точно кого-нибудь угробит. Да и Гэммел его потом к драклам через окно из класса вышвырнет. Прорубит и вышвырнет. Полеты – это, конечно, здорово, но только если на метле. Гриффиндорец задумчиво покосился на профессора и хмыкнул, отведя взгляд. Интересно, какой тут этаж? А то, может, и лететь не так уж далеко. Тогда можно будет размазать своего соперника по стенке, а потом самому прорубить в стене лишнее окно и вывалиться в него. Идеальный план побега. Почему они раньше не рассматривали его с ребятами во время шалостей, пока убегали от Филча?.. _____________ Внешний вид: одет в школьную форму, в мантии. Волосы в беспорядке, очки как обычно на носу, в общем и целом вид вполне для него обычный. За исключением, пожалуй, новомодного значка – мини-силуэта морды льва с надписью «School Prefect is perfect», - бывшего некогда обычным скучным значком старосты школы. Что с собой: сумка со школьными принадлежностями (валяется на полу) + волшебная палочка, осколок двустороннего зеркала в кармане мантии + очки на носу. Настроение: жуткое, жаждет натюрморта из чужих крови, мяса и кишок, но умело маскирует это под высокий боевой дух. Физическое состояние: отличное.
Vic Norfolk: Вик чувствовала себя препаршиво - голова болела, а ночью ей снова снились какие-то унылые и мутные сны, воспоминания о которых пропали утром, но ощущение тяжести и тоски осталось. Зачем она притащилась на собрание Дуэльного Клуба? Да кто его знает, зачем, может, чтобы не оставаться с одиночестве, так или иначе, в поединках Норфолк участвовать не собиралась, хотя раньше очень это любила. Но два дня назад она осознала, что может не сдержаться. И ей иногда начинало казаться, что злая воля в ней - это вообще чье-то чужое влияние, но потом с печалью понимала, что нет, это она сама. И было стыдно. - Доброе утро, Джеймс. Нормальный студент влетел бы с воплем и заорал "Привет, Джим!" Но это была Вик, и она разговаривала, как викторианский ученый. А потому такого рода выходки для нее были исключены. Поправив очки, хаффлпаффка скинула сумку на одну из скамей и, поддернув брюки, устроилась рядом с ней, опираясь спиной о стену. Очень хотелось спать.
Samael Travers: Ах, дайте мне поспать, жалкие людишки. Голова можно сказать раскалывалась. Самаэлю казалось, что она вот-вот лопнет. Не стоит наверное описывать в насколько отвратительном настроении он находился. Слизеринец засунув руки в карманы шагал по каменным коридорам вместе со Уолденом и Белиалом, бросая убийственные взгляды в сторону прохожих. Самаэль ненавидел понедельники. Ещё больше ненавидел когда самое утро начиналось с чего-то «серьезного». Серьезного в том смысле, что требовалось действие, хотя сегодня Трэверс не собирался принимать участие в этом балагане, хоть и пришел на собрание Дуэльного клуба. Остановившись у входа Трэверс окинул взглядом всех присутствующих. Норфолк, Поттер... прекрасная компания, ничего не скажешь. Если с первой Самаэль хоть как-то ещё общался, то второго он на дух не переносил. Поттер был слишком ярким, блестящим как какой-то камешек, поэтому резал глаза, и Трэверс пытался держаться от него подальше. Такие очень часто доводят людей до желания убить его. А Самаэль никого не хотел убивать, хотя бы пока. -Напомните мне что мы тут забыли? - обратившись к МакНейру с Селвином спросил Трэверс, - разбудите меня когда это закончится, - и присел на одну из скамей.
Robert Gemmel: Профессор Роберт Остин Гэммел крайне не одобрял насилия. Избивать человека до полусмерти приходилось с исключительно скорбным выражением лица. «Человек, - помнил профессор. – В любой ситуации должен оставаться человеком. Сострадание, благородство, милосердие – вот оно, святое троисловие, три заповеди настоящего джентльмена. Бей с чувством, падай с гордостью, добивай с одного удара. И можно не страдать о репутации». На урок профессор опаздывал, впрочем, опоздание было делом обыкновенным. Приходить на уроки вовремя Гэммел считал дурным тоном и проявлением неучтивости. Чем орать на студентов за галдеж во время урока, куда рациональнее будет позволить им выговориться до начала занятий. Минут десяти вполне хватало. Пусть обмусолят свои сверхважные проблемы, поделятся мнениями, обсудят ту несусветную чепуху, которая испокон веков волновала умы созданий юных, а следовательно, не обремененных интеллектом; обменяются парой лаконичных фраз, должных воплотить в себе всю ненависть к этому глупому, старому миру – Гэммел прекрасно помнил, что такое юношеский максимализм, - а потом можно взяться за дело. Профессор не сомневался, его техника преподавания далека от идеальной, однако она неизменно срабатывала. На его уроках ученики вели себя сносно, о большем не стоило и мечтать. — Успокаиваемся, леди и джентльмены, — с порога произнес профессор. — Желать вам доброго утра я не буду. У меня оно, например, совсем не доброе и мне – ровно как и вам - не хочется сидеть в этом душном классе, когда я мог бы заняться чем-то более полезным. Но работа есть работа. А вам положено учиться. Теперь, господа, могу вас обрадовать. Сегодня слов не будет. Отрабатываем невербальные заклинания. Делимся на пары, партнера выберете сами, никого ни в чем не ограничиваю. С минуты на минуту должна появиться профессор Шор. Она будет мне ассистировать. Пока профессора нет – можете разбиваться на пары. Приступайте. Гэммел опустился за преподавательский стол, развернул свежий номер «Пророка» и погрузился в чтение. Некуда спешить.
Caroline Shore: Каролина хотела крови. Впечатать свой изящный кулак в чью-нибудь неизящную челюсть, как будто это что-то изменит, получить сдачи и, выпив две три бутылки полусухого белого, провалится в небытие. Забыть чертово извещение из министерства, тыквы, кабинет и эти надменные юношеские лица. Что говорить, разочаровываться Шор не умела. Запоями и слезами вырывать из себя мысли о том, что все не так, как, казалось бы, должно быть. Больно. Что тут скажешь… Когда Роберт попросил Каролину помочь, женщина по-дружески согласилась. Без тени сомнений, но с совершенным отсутствием какого бы то ни было желания. Согласилась, просто потому что не смогла отказать. Что нужно делать поинтересоваться она, конечно же, забыла, и сейчас, по пути следования в кабинет к профессору медленно перетекая из одного коридора в другой с отсутствующим выражения лица перебирала возможные варианты. Варианты совершенно бессмысленные и маловероятные: от вкрутить лампочку, до завалить гиппогрифа. Голова болела страшно, что после всего выпитого прошлой ночью неудивительно. А что, преподаватели не люди? Тем более других способов перестать ненавидеть себя и окружающий мир, хотя бы на время, Каролина не знала. То есть знала, но, сами подумайте, где в Хогвартсе найдешь добротного альфа-самца или хотя бы пучок марихуаны? Пить, не перепить. «Ого, уже пришла…» Тяжелая дверь заскрипела, скидывая пелену незнания с глаз Шор, как новоиспеченный муж скидывает платье со своей молодой жены - страстно и с нетерпением. Утро? Кабинет? Студенты? Могла бы догадаться. Ну, что за фигня! - Доброе утро, Роберт – Каролина даже не повернула головы в сторону учеников; некоторых из присутствующих видеть не хотелось совершенно, а уж тем более желать им добра или разговаривать, - Я вся ваша, - Шор наклонилась к профессору и шепотом продолжила, - Не знаю, что вы задумали, но предупреждаю: двадцать процентов из присутствующих, я готова задушить собственными руками.
Robert Gemmel: — Не волнуйтесь, Каролина, и не ждите осуждений. Я бы убил их всех. Понимаете, иногда кажется, что природа ошиблась и вы единственный во всем мире, кто способен здесь и сейчас взвалить на плечи груз ответственности по выполнению работы естественного отбора, — свистящий шепот Роберта Гэммела был достаточно громок, чтобы разбудить мифическое чудище Слизерина, дремавшее где-то в темных подземельях школы волшебства. — Но, увы, до поры до времени приходится адаптироваться. Скажем, всему свой час. А этот час мы должны потратить с толком. Итак, Каролина, когда я вам скажу «начинайте» - вы ударите в меня заклятием. Каким угодно, только не смертельным, пожалуйста. Не забывайте, что упражняемся в невербальной магии. Предупреждать меня не обязательно. Итак, сейчас я поднимусь из-за стола, мы займем позиции и можно начинать. Все так же не выпуская из рук газеты, профессор Гэммел, поднялся из-за стола, одернул полы пиджака и вышел на середину зала. — Наглядный пример будет только один, леди и джентльмены, впрочем, уверен, вам ничего объяснять не надо. Вспоминая, как ловко вы деретесь в коридоре я начинаю подозревать, что мой предмет абсолютно лишний. Каролина. Начинайте! Гэммел вновь развернул газету и, нимало не обращая внимания на профессора Шор, продолжил чтение лишь изредка бросая косые взгляды на учеников поверх пергаментного листа. Палочка, зажатая в правой руке, не дрожала.
Caroline Shore: Шор усмехнулась: «Если я вдруг решу подработать естественным отбором, боюсь, придется начать с себя. Не появись у меня Манки, профессор, к тому моменту, как вы сели бы в Хогвартс-экспресс первого сентября, мой труп порядочно обглодали бы трупные черви. Мы бы не познакомились и сегодня я бы не стояла здесь перед вами. Не было бы этих бесконечных месяцев и двадцать девятого октября тоже бы не было…Черт возьми!» Каролина вытащила палочку из кармана мантии. На внезапность она не претендовала, а демонстрировать свою волшебную силу не собиралась. Зачем? Да, и чем она может удивить? Ее не признает родной отец, ни как человека, ни уж тем боле как волшебницу. Так с чего кому-то другому признавать и считаться с ней? Дожив до двадцати восьми, Шор не совершила ничего стоящего (рождение дочери Каролина своей заслугой не считала), ничего не добилась, ничего не доказала и вообще ничего, если разобраться, не сделала. Только бесконечно оступалась, падала и ошибалась. К слову, горечь от последнего провала, поборов, наконец, обезболивающее действие алкоголя, вернула себе бразды правления и с удвоенным рвением принялась болезненно сдавливать грудную клетку Каролины. Неприятные мысли полезли в голову. - Гэммел, вы чудак, - преподаватель маггловедения удрученно покачала головой; повторять дважды не пришлось. Как только Роберт закончил говорить, Шор направила на него палочку: «Rictusempra!» Кесарево кесарю, а чудакам чудаковатые заклятья.
James Potter: Отлично. Кто у нас встает рано по утрам? Бравые хаффлпаффцы и сомнительные слизеринцы. А, и еще люди вроде Джима, который в последнее время предпочел бы бодрствование сну даже в ночное время. Увы, ему в плохом настроении снятся исключительно плохие сны. Реальность, впрочем, тоже радовать не спешит. То есть, когда профессор объявляет о том, что в Дуэльном клубе следует поделиться на пары для отработки заклинаний, - в этом нет ничего особенного. Но когда профессор объявляет об этом в обществе трех с половиной калек, это становится проблемой. - Ну, и как будем разбиваться? Джеймс окинул скептическим взглядом своих товарищей по клубу. Судя по их выражениям лиц, понедельник никто не любил особо, и поэтому ярого энтузиазма можно было не ожидать. Потом, впрочем, в кабинет явилась профессор Шор, и Поттер на пару минут отвлекся от насущной проблемы, наблюдая за показательной дуэлью между ней и Гэммелом. Вопрос нельзя было считать решенным, но можно было пока что переключить внимание на это молчаливое выступление профессоров. Впрочем, не скрыть, что достаточно скучное. Произнесенные вслух заклинания делали дуэль более живой, а сейчас это действо скорее было нелепым. Хотя, разумеется, менее безобидным для соперников это его отнюдь не делало, но все же. _____________ Внешний вид: одет в школьную форму, в мантии. Волосы в беспорядке, очки как обычно на носу, в общем и целом вид вполне для него обычный. За исключением, пожалуй, новомодного значка – мини-силуэта морды льва с надписью «School Prefect is perfect», - бывшего некогда обычным скучным значком старосты школы. Что с собой: сумка со школьными принадлежностями (валяется на полу) + волшебная палочка, осколок двустороннего зеркала в кармане мантии + очки на носу. Настроение: жуткое, жаждет натюрморта из чужих крови, мяса и кишок, но умело маскирует это под высокий боевой дух. Физическое состояние: отличное.
Walden McNair: МакНейр пребывал в некотором ажиотаже от того, что сегодня услышал за завтраком. И Тримагический, и злоключения соседа - и все в одном флаконе. Шотландца терзало здоровое любопытство прирожденного исследователя, а кроме того - ощущение того, что какие-то вещи в его жизни уже пошли не так. А они пошли. И все еще идут причем больше всего злило то, что какие именно это вещи, Ден понять не мог. Тем не менее ощущение тотальной неправильности осталось. Почесав за ухом сэра Кенси, который уже оттоптал ему все плечи, но продолжал героически изображать воротник, слизеринец вник в слова Геммелла... и понял, что драться он не желает ни под каким соусом. В кои-то веки интуиция подсказывала ему, что делать это не стоит. Вот просто не стоит, потому что... потому. Вспоминая, как ловко вы деретесь в коридоре Он бы поднял бровь в ответ на эту фразу, но стоило тщательно следить за мимикой. Качественным дебилам такие тонкости недоступны. - Эта... а чо... - пробасил Ден, - мы тово... в коридорах не дрались, чойта? Это чо, они, значит, в коридоре таво, а мы тут это, да? Ну ащеее...
Syberia de Samon: Тридцать первое октября, понедельник. Раннее утро. Утро? Всмысле, как утро? Уже утро? Нет... как-то не так... Сайберия потянулась, скидывая с себя какие-то карты и зарисовки, спящего ещё Рена и мягкий клетчатый плед, которым её, наверное, кто-то укрыл уже, когда она спала. Потянулась, открыла глаза и в тот же самый момент резко закрыла их обратно, зажмурившись от ярких лучей осеннего солнца, пробивавшихся сквозь мозаику окон гостиной. Рука потянулась к карману брюк и извлекла оттуда аккуратные карманные часы со странными стрелками и множеством не менее странных и иногда двигающихся символов. Да-да, Сай, утро. Да и не такое уж и раннее. Взгляни. Гриффиндорка, щурясь, вглядывается в циферблат, то поднося часы ближе к глазам, то, наоборот, отстраняясь от них. И так секунд пять-шесть. После чего дэ Самон резко подпрыгивает, пугая ещё не проснувшегося рыжего кота этой своей резкостью, усердно потирает глаза, не желающие открываться и нормально видеть, снова смотрит на часы и издаёт какой-то странный звук, похожий на отчаянный стон. Неет, утро! Боггартова бабушка, уже!? В итоге Сайберия бежит по коридору, опаздывая на собрание Дуэльного Клуба и в который уже раз давая себе обещание, что она будет нормально спать по ночам, а не засыпать под утро в гостиной факультета только потому, что обиженный организм сам по себе безо всяких предупреждений уходит в спящий режим. - Простите, - произносит она, влетая в кабинет и, чуть не столкнувшись с Джеймсом, вежливым кивком головы приветствует немногочисленных дуэлянтов. - Похоже, что сегодня только вдребезги, - окидывая собравшихся взглядом, тихо отвечает она Джиму, скидывая с плеча сумку.
Robert Gemmel: Профессор Гэммел легонько взмахнул газетой. Мух и то прогоняют с большим энтузиазмом. Заклинание мисс Шор отбито. Точно, быстро, качественно. Вот, собственно, и конец наглядного примера. Дальше деточки будут тренироваться сами. Профессор сложил газету пополам, опустил в карман пиджака, с мгновение рассматривал волшебную палочку и опустил вслед за газетой. Большего от Гэммела не требовалось. Можно сказать – урок завершен, да вот жаль Дамблдор, конечно, будет не согласен. Вероятно, краткость – сестра таланта, правда, сводная. Печально. Печально, что приходится тратить свободное время на студентов. Впрочем, работа вовсе не обязана приносить удовольствие, дохода вполне достаточно. - Спасибо, мисс Шор, вы меня бесконечно выручили. Премного вам благодарен. Итак. Что сейчас произошло? На самом деле ничего. Профессор Шор атаковала, я нейтрализовал атаку. Тихо, просто, эффективно, без лишних слов… А, мисс де Самон, ничего страшного – вас мне как раз не хватало, проходите, обустраивайтесь. Итак, от вас, господа студенты, требуется проделать то же самое. Один нападает, второй защищается. Без слов. Прошу друг друга не калечить. Спасибо, — Гэммел устало перевел взгляд на МакНейра. — Не участвовали в коридорных драках? Сочувствую. Лишились прекрасного опыта. Приступайте. А мы с вами, дорогая Каролина, будем наблюдать.
Peter Pettigrew : Как говориться, если дела пошли на лад, значит, вы чего-то не заметили. Ну вот скажите, какому разумному ответственному человеку придет в голову проводить в школе, полной детей, состязания, в ходе которых этих самых детей будут топить/травить/резать/колоть/проклинать/трансфигурировать/забрасывать в гордом одиночестве в лес, который, на минуточку, совсем не просто так называется "Запретный"/вписать любое не совместимое с жизнью занятие, которое придет вам в голову. По идее, ни один этот самый разумный человек таким не займется, но слово "разум" и "Дамблдор" нельзя было представить в одном предложении даже при очень-очень больной и богатой фантазии. Да еще разрешить детям совершенно официально драться под руководством старикашки-неудачника - это уж вообще ни куда не годилось. К тому же, Питера просто начинало трясти от мысли, что ему придется находиться в помещении, где мимо него будут то и дело летать заклинания, пущенные криворукими тупицами. И надо было быть совершеннейшим психом, чтобы прийти в такое место добровольно. Да. Психом. Или Поттером. Что, в какой-то мере, равноценно. Возникал вопрос, что тут делает сам Питер, но он лично старался не задумываться о мотивах своего поступка. Джеймс сообщил накануне, что они все идут в Клуб, да еще и для верности перебудил всех с утра своими воплями. И все пошли. Ну да, идиотизм заразен, чтобы там не говорили. И передается по воздуху, Петтигрю в этом был совершенно уверен. Питер подпирал стенку, всем своим видом демонстрируя, что он не выспался. На душе было муторно и тоскливо. Утро понедельника не могло быть добрым по определению. Да-да. он прямо спешил встать в пару с каким-нибудь отморозком. Ну уж нет, Петтиргю терпеливо ждал в сторонке, когда все самые фанатичные, они же активные, переделятся и равномерно распространяться между собой, а ему достанется в пару кто-нибудь наиболее спокойный и наименее агрессивный. Так что Питер просто молча следил за началом дуэли. Тоска.
Regulus Black: Несмотря на то, что это был понедельник, настроение у Регулуса было достаточно хорошее. Он хорошо выспался, и, к тому же, было только утро, поэтому еще никто не успел подействовать на его шаткие нервы. На собрания Дуэльного Клуба Блэк обычно ходил, чтобы, так сказать, снять стресс. Пара удачных заклинаний в сторону какого-нибудь гриффиндорца, и Регулусу намного лучше. В этот же раз он направился туда только с целью убить время. Войдя в кабинет, Рег посмотрел на присутствующих. Оппоненты, судя по виду, были не в духе. Большинство были сонные и немного апатичные. Блэк решил, что ничего интересного это не предвещает. - Здравствуйте! – поздоровался Регулус. Подойдя к компании слизеринцев, он бросил сумку и застыл в ожидании. Тут Гэммел обратил внимание студентов на себя, и, показав «наглядный пример», профессор потребовал разделиться на пары. Для Регулуса это ровным счетом ничего не значило. Вопрос Джеймса он тоже, естественно, проигнорировал. Блэк подумал, что если сюда не заявится кто-то более адекватный, а заодно и менее сонный, то он предпочтет остаться наблюдателем. В этот момент вбежала опаздывающая Сайберия, которая хоть как-то оживила обстановку своим появлением. «И что же дальше?» - отметил для себя Блэк, в очередной раз оглядев кабинет.
Winifred Lermont: Вы знакомы с Уинни Лермонт? Вы хорошо её знаете? И вы утверждаете, что она такая маленькая девочка-ромашка? Вот теперь всё это забудьте, и наслаждайтесь вполне разозленной рыжеволосой хаффлпаффкой, которая была готова любому показать где раки зимуют если они вдруг решат сказать ей что-то о брате с кузеном. Уж лучше бы это утра вообще не наступило. Уж лучше бы вообще весь мир катился ко всем драконам под хвост. Уж лучше бы... впрочем, Уинни и понятия не имела чего ещё пожелать. Она была зла. Она была очень-очень зла. Можно сказать, что Лермонт находилась в бешенстве, и наверное именно поэтому не заплакала когда прочитала вполне интересную заметку в Пророке за завтраком. «Департамент магического правопорядка разыскивает Александра Лермонтова и Фианна Лермонта по обвинению в убийстве Министра». Ага, приехали. Уинифред не только была шокирована такой новостью, но и находилась в таком непривычном ей состоянии, когда хотелось рвать и метать всё на своем пути. Поймать того самого человека кто умудрился это написать и сломать ему руку, чтобы не писал больше такие гадости. Фианн с друзьями в такие моменты устраивали мордобой. Это был первый день когда Уинни использовала все ругательные слова которых хоть когда-либо слышала от своего брата (!!). Притом не только на шотландском, но и на немецком... в конце-концом Нарси сказала, что леди не должны ругаться как какой-то сапожник в Косом Переулке. Уинни конечно хотелось продолжать свой монолог, но она решила что пока хватит. Надо было успокоиться. Только как?! -И какой идиот решил устроить турнир после такого, а? - конечно не сложно было догадаться какой именно «идиот», но всё же. Немыслимо! И правда немыслимо! Её брата с кузеном обвиняют в убийстве министра (!!), а она должна сейчас размахивать палочкой и швыряться заклинаниям налево и направо. Кстати, а что, идея. Уинни бросила сумку на одну из скамей и прислонилась спиной к стене. Она вообще ничего сейчас не хотела делать. Не было никакого желания наблюдать за этим балаганом. Ей впервые... после лета захотелось отправится домой и махнуть на всё.
Narcissa Black: - Я думаю, эти вещи никак не связаны, - хмуро сказала Нарцисса, поправляя манжеты. Этот год определенно поменял обеих подруг, и если вместо ромашки Уинни сейчас все наблюдали разозленную фурию, то ледяная Нарцисса с застывшим выражением лица в стиле матушки Друэллы и взглядом "я снизошла до вас только из великой милости и молитесь, смертные, чтобы это было к лучшему", с самого сентября пребывала в крайне дурном настроении. Нормальные девушки в таких случаях злословят и наводят порчу, а Нарцисса была Леди и Староста, и поэтому она снимала баллы и назначала отработки у Филча. У нее отняли Люциуса, а это значит, что без проблем никто не уйдет. Сегодняшнее утро сумело испортить настроение ей еще больше, а это надо было уметь, как и довести Уиннифред до того, чтобы рыжая стала ругаться такими словами, которыми не оперировал и кузен Розье в свои худшие моменты. И, надо сказать, нарцисса ее внутренне поддерживала, хоть и попросила прекратить в какой-то момент - но только потому, что беспокоилась о репутации Лермонт. - Я поражаюсь идиотизму обвинения, - сдвинув светлые брови на переносице, Блэк устроилась рядом с подругой, - ни мотивов, ни возможности выбраться из Школы... ты только подумай, когда убили Министра, мы сидели все тут, в ужасе от той твари! И зачем им убивать Министра... что там в этой статейке? Отняв газету у хаффлпаффки, блондинка уставилась в строчки: - Возможно под действием "Империуса"? О, Мерлин... Нет предела человеческой глупости. Она раздраженно бросила газету на скамью и встала: - Идем, я намерена кого-нибудь обидеть, дуэльный же клуб.
Robert Gemmel: Это были самые скучные пять минут в жизни Роберта Гэммела. Пять минут, за которые абсолютно ничего не произошло. Студенты все так же тихо переговаривались и никто не думал расчехлять волшебную палочку. Странно. Гэммел знал, в Хогвартсе полно куда более интересных предметов, нежели ЗоТИ, - вот скажем, кухонные шкафы и тайные склады огневиски. Однако. Однако ЗоТИ был единственным уроком, где ученикам позволялось безвозмездно калечить друг друга, а иногда – в очень редких случаях – тем самым зарабатывать баллы для своих факультетов. Гэммел опустил газету в ящик стола, перевел взгляд на явно скучающую профессора Шор. Не удивительно, Гэммел и сам продал бы душу дьяволу за возможность оказаться сейчас в каком-нибудь тихом, уютном пабе. «Нельзя, - сказал себе профессор. – Нельзя бросать дело на самотек». Тогда, тогда придется бросить вызов. Профессор поднялся из-за стола. — Господа, я неясно выразился? Урок начался десять минут назад – работаем. Не выспались? Сожалею. Ничем не могу помочь. Все, хватит подпирать стены, — Гэммел искоса глянул на Петтигрю. — Обсуждать на уроке защиты от темных искусств политику и вовсе гнусно, юные леди. Этим вы всегда можете заняться на перемене, — Гэммел нахмурился. — Мисс Блэк, мисс Лермонт, достаточно. Все, господа. Приступаем. Или я начинаю снимать баллы с факультетов. И назначать отработки после уроков. Те, кто по каким-либо таинственным причинам остался без пары, могут обратиться к нам с профессором Шор. Не возбраняется. Все. Считаю до трех и будет совсем плохо. Один… Два… Гэммел считал.
Syberia de Samon: Нужно сказать, что Сай весьма серьёзно относилась к занятиям в Дуэльном Клубе. Во-первых, ей это было интересно. А если этой девчонке что-то было интересно, то, как ты её от этого интересного ни оттаскивай, всё равно найдёт время, силы, место и иные возможности, чтобы этим заняться. Так было и в этом случае. А, во-вторых, она прекрасно понимала одну элементарную вещь - как бы Министерство ни пыталось заставить преподавателей Хогвартса давать ученикам исключительно теорию по ЗОТИ, без умения использовать свои знания на практике, даже самые блестящие достижения в области теории Защиты будут совершенно бесполезной фигнёй. Да-да, именно так. Вспоминая события минувшего августа, она ещё раз убеждалась в том, что практика в этом деле должна была быть отточена до мастерства, равно как и теория. Идеалистка? Нет, просто не собирается умирать молодой или в ближайшее время хоронить кого-то, кто ей очень дорог. Кстати, именно о них она сейчас и думала, с сонным видом стоя рядом с Поттером. Вообще, из-за недосыпа она снова чувствовала себя чем-то средним между сонной совой и сонным сусликом, не зная, что ей больше по душе. - Что за обвинение? - Тихо переспросила Сай у Циссы, услышав обрывки их разговора. Естественно, она, проспавшая всё на свете, пропустила не только завтрак, но и утреннюю почту. И, видимо, очень зря. А на сердце стало как-то неспокойно. Нет, конечно, сейчас вообще было не мирное время, но предчувствия - странная штука, для них нет разницы идёт ли сейчас война или же пока ещё мир замер в затишье... перед бурей, естественно. Один... два... Казалось, что в голове Сай произошёл какой-то взрыв, который она пропустила, после чего многочисленные обрывки мыслей и клочки воспоминаний медленно оседали обратно. Как снег, ей Богу. Профессору Гэммелу долго ждать не пришлось и пусть дэ Самон в данный момент была не самым лучшим кандидатом для отработки отражения невербальных заклятий, она сделала несколько шагов к центру кабинета и вытащила из кармана палочку, ожидая кого-нибудь, кто встанет с ней в пару. И, честное слово, ей было немного безразлично сейчас кто это будет. Хотелось спать.
Sirius Black: внесем и наше тело в массы. - Доброе утро, профессо…ра. Простите за опаздание. Тем временем в кабинете, точнее зале, отведенном для проведения встреч Дуэльного Клуба количество Блэков на один квадратный метр увеличивалось в совершенно неизвестной Сириусу прогрессии. Сам он после скорого бега по коридорам от Филча (старый подлец так не вовремя углядел навозную бомбу около статуи одноглазой ведьмы!), который уже изловчился узнавать Бродягу не только по виду с тыла, но и по пяткам и манере бежать, видимо, влетел в аудиторию сияя очами и довольной улыбкой. Черт с ней отработкой. Да даже если завхоз решит, что без Джима Блэк ну никак не мог устроить маленькую и почти безобидную шалость, староста школы на вряд ли оскорбится. Вдвоем они, все же, не пропадут. На лицах студентов было явно видно все смешение чувств от надвигающегося турнира, задания или еще чего-то. Сам он после завтрака пришел к выводу, что в турнире принять участие не прочь, но желанием точно не горит. А о розыске Лермонта и Лермонтова он точно мог сказать одно – не убийцы они ни в каком месте, и все это министерские враки с ушной лапшой на перевес. В общем, Гриффиндорец, прибывающий как раз в том расположении духа, которое могло смело обозваться готовым «кому-нибудь подштанники стянуть», с трудом расслышал и воспринимал речь профессоров, за непривычно громким стуком собственного сердца, и внимательно пронаблюдал за их телодвижениями, не на долго задержавшись в дверях. Он оглядел помещение, жалея о том, что Нюниус покинул замок для «взрослых игрушек», выискивая себе соперника. Лишний раз вставать в пару с Джеймсом? Не резон. Он подштанников не носит, да и надавать друг другу всяких ректусемпр, дабы подраться, посмеяться, замириться и выпить огневиски… Вариант, конечно, но раз уж настроение разполагает, то и противник должен оказаться подходящим на данный момент. С Питом, тем более не дело. Так что подмигнув грифиндорцам Бродяга продолжил поиск цели направленный на слизеринцев. Регулус и Цисса все же родственники, а для Сириуса это, критерий «не нападения». А вот там вот, кажется… - Эй, Дэнни! – гулко произнес Блэк, вооружившись палочкой. Он по-гриффиндорски благородно дождался того момента, как МакНейр обратит на него внимание и тонкое древко палочки мелькнет у слизеринца в руках, - принимай вызов. Это был далеко не вопрос. Сириус сделал несколько шагов вглубь кабинета, дабы занять более удобную позицию, и повернулся к Уолдену. «Ictus.*» Ну почему бы не подразнить? ________________ * на оценку, естественно
GameMaster: Макс Уотсон не отличался ни буйностью нрава, ни успехами в учебе – посредственный во всем, он, казалось, воплощал собой каждый стереотип, когда-либо возникавший вокруг ученика славного Дома Хельги Хаффлпафф. За шесть лет обучения в Хогвартсе он не получил ни одной удовлетворительной оценки, ни разу не играл в квиддич и до сих пор не научился летать на метле. Что этот парень забыл в Дуэльном Клубе не знал никто, тем не менее, немного опоздав, Макс явился на занятие, бережно опустил сумку практически у самого входа и осмотрелся. Сперва Макс улыбнулся. Было любопытно наблюдать, как Сириус Блэк бьет без предупреждения – МакНейр пошатнулся, хаффлпаффец затаил дыхание – грохнется! Как пить дать грохнется! Не грохнулся. И Уотсону стало грустно. Он сам не понимал причины этой грусти и, должно быть, не отдавал себе отчета зачем лезет в карман за палочкой, зачем нацеливает ее на девушку – даже двух – и зачем выкрикивает: - Эй! Ты! – а потом невербальное: Incarcerous! И почему так равнодушно смотрит на девушку, упавшую на пол. Если бы у Макса Уотсона спросили нравится ли ему Уинифред Лермонт – он бы покраснел; если бы у Макса Уотсона спросили, вызвал бы он Уинифред Лермонт на дуэль – он бы рассмеялся. Девушку? – спросил бы он. – Глупость какая. Но он произнес заклинание, хаффлпаффка упала, а палочка шестикурсника целилась в грудь Нарциссы Блэк. - Принимаешь вызов? _____________ прим: непися можно нейтрализовать любым способом без одобрения мастера
Walden McNair: - Ну вообще-то... - начал было МакНейр, потом осекся и тут же снова принял вид законченного идиота, - ээ... гыыы... ачо...мы типа на уроке? То есть, ему казалось, что вообще-то здесь проходит заседание Дуэльного клуба, а вовсе не урок ЗОТИ, то есть, разница невелика, конечно, но все же принципиальна - не только в организации, но и в самой идее. Вдруг шотландец почувствовал себя настоящим идиотом, а не поддельным, несколько секунд вдумывался в этот вопрос, а потом решил махнуть на все рукой. Несмотря на то, что профессор Геммел был профессор, старший на этой территории из Наследия и вообще достойный всяческого уважения дядька - он был старый хрыч, и этом все сказано. Логику старых хрычей может понять только им подобный, а остальные могут хоть целый день экстраполировать... что бы это слово ни означало. Даже если что-то непристойное, а Ден под влиянием Треверса в любом незнакомом и полузнакомом слове видел какую-нибудь пошлость. И тут ему прилетело пинка. Кенси зашипел и покинул плечи хозяина, перед тем проехавшись по ним не маленькими когтями, а Ден было подумал, что это проделки Бела или Самаэля - просто потому что в этой компании рафинированных интеллектуалов было в почете пинать ближнего своего во все места букавально, если он позволял себе чересчур предаваться мыслительному процессу в одиночку. Наверное, от зависти. так или иначе, пинок был не слабый, хотя Уолден и устоял на ногах, но с трудом, моментально оборачиваясь и... а, ну конечно. Довольная харя Блэка, кто бы сомневался. - Ты этаа... ты чо, попутал? - маловразумительно осведомился МакНейр, под это дело отточенным жестом из-за спины вскидывая руку. Тут он собирался кинуть невербальный Ступефай, но почему-то кисть сама двинулась в жесте, который... - Confringo! - и губы шевельнулись словно сами, в последний момент хотя бы удалось направить заклинание не в гриффиндорца, а под ноги и сделать хорошую мину при плохой игре, - и поколдуй мне еще в спину...
полная версия страницы