Форум » Архив «Lumiere-77» » the magic of photography » Ответить

the magic of photography

Liam Flanagan: Дата: апрель 1977 Место: Хогвартс Участники: Jack Lantern, Liam Flanagan События: дискуссия о преимуществах колдофографии и маггловской фотографии Примечания: the developments of the past

Ответов - 14

Liam Flanagan: Фотографировать из окна второго этажа проходящих под окнами студентов и преподавателей было одним из любимых занятий Лиама Флэнегана. Он свешивался с подоконника в опасной позе и искал кадр. Будто бы заняться больше нечем, честное слово. Вот и сейчас он сидел на подоконнике, свесив, по обыкновению, одну ногу вниз и держась рукой за рейку на подоконнике и рассматривал двор через объектив. Все спешили на занятия, минимум эмоций, совершенно неинтересно, но вдруг он заметил в толпе веселое лицо Джека Лантерна, который как раз двигался в его, Флэна, сторону. Кадр дня, не иначе. Когда Джек подошел достаточно близко, Лиам окликнул его сверху, зная, что тот поднимет голову столь быстро, что улыбка не успеет исчезнуть с лица. - Эй, Джек! Забыв о всякой осторожности, Лиам отпустил руку, придерживая фотоаппарат и высунулся из окна еще дальше. Щелкнул затвор, и в тот же миг потерял равновесие, падая вперед, точнее в бок. Второй этаж - не страшное дело, он приземлился на руку и на бок, с трудом удержав фотоаппарат от внезапного контакта с твердой поверхностью. Хорошо, что из двора все уже разбежались на занятия, а то охали бы да ахали вокруг. Он тут же встал, отряхивая с одежды гравий. - Все в порядке. Извини, что напугал. Надеюсь, снимок получился. Так хотелось поймать именно этот момент. Он посмотрел на ученика и улыбнулся.

Jack Lantern: После урока ухода за магическими существами Джек неизменно пребывал в приподнятом настроении. Во-первых, общение с животными всегда доставляло ему большое удовольствие. А во-вторых, на сегодня это был последний урок, а, значит, можно было наконец добраться до того пустого чулана, который Джек уже несколько лет использовал как фотолабораторию, или найти кого-нибудь из друзей и придумать что-нибудь вместе с ними. - Эй, Джек! - Есть голоса, от которых хочется, не оборачиваясь, втянуть голову в плечи и идти куда подальше. Таким голосом обладал, например, завхоз. Или некоторые слизеринцы, на которых Джек из чувства самосохранения не стал бы показывать пальцем. А есть голоса такие, что улыбаешься еще до того, как поймаешь взгляд окликнувшего. Вот такой голос был у профессора Флэнигана. Джек поднял голову, не переставая улыбаться, и даже успел увидеть как моргнула диафрагма, прежде, чем понял в каком положении висит профессор. В смысле, уже не висит, а... К поднимающемуся Флэнегану Лантерн подбежал бледнее призрака. - Профессор! Вы в порядке? И тут же, ни капли не поверив ответу, аккуратно взял мужчину за предплечье. На языке крутился посыл до мисс Памфри, в словах, более подходящих для сокурсника, нежели для профессора, но познаний в колдомедицине Джеку уже хватало, чтобы понять, что ничего страшного и впрямь не случилось. Хотя второй этаж - не седьмой, конечно, но вы видели высоту потолков в Хогвартсе? То-то... - Кажется, и правда в порядке. - С видимым невооруженным глазом облегчением выдохнул хаффлпаффец. - Ну вы даете... - теперь уже в его голосе сквозило неподдельное восхищение. Профессор определенно родился в рубашке - слететь с такой высоты и не разбить фотоаппарат... наверное, это из-за квиддича, кубок с его именем в зале наград Джек уже видел...

Liam Flanagan: Та пара синяков, что ему досталась при падении, была совершеннейшим пустяком по сравнению с тем, что камера осталась цела. - Ради некоторых моментов стоит жертвовать гораздо большим. Остановись, мгновение, ты прекрасно. Кто сказал? Не помню, да и не важно. Вот что действительно важно, я считаю, это остановить таки это мгновение, одна единственная дооля секунды на пленке, а затем на бумаге, застывшая эмоция. Разве не это самое прекрасное в фотографии? Флэнеган проверил на всякий случай, действительно ли все в порядке с камерой. Не хотелось бы ее лишиться до конца учебного года. А уж летом он приобретет себе и новую, если что. - Ты ведь и сам фотографируешь, так что представляешь, что это такое, правда? Ты, кстати, на урок не опаздываешь? А то я тебя, наверное, задерживаю своими глупостями. Рыжий вновь улыбнулся, махнув рукой в сторону замка. У него самого сейчас урока не было, в кой-то веки, и чертовски хотелось поболтать.


Jack Lantern: До конца убедившись в том, что с профессором и его фотоаппаратом все в порядке, Джек облегченно рассмеялся. День был слишком хорош для посещения лазарета. И он по сути только начинался. - Это Фауст сказал. - Уверенно заявил он и снова улыбнулся, вспоминая теперь уже маму, которая и познакомила его с некоторыми маггловскими произведениями. - А вы фотографируете на обыкновенную пленку? - Это было неожиданно. Джек привык к тому, что в магическом мире все делают исключительно колдографии. Да и у него в большом ящике девять из десяти фотографий двигались, жили своей жизнью... с сомнением хаффлпаффец посмотрел на чудом уцелевшую фотокамеру, словно ожидая увидеть на ней большую надпись содержания примерно "фотографирую недвижимые картинки". В чем прелесть такой картинки Джек не понимал. Ему куда приятнее было видеть машущих из рамки на тумбочке родителей, чем их же, но застывших как под действием петрификуса.

Liam Flanagan: Лиам посмотрел на свой фотоаппарат оценивающе на мгновение. Он доверял ему как самому себе, иногда эта коробочка становилась его глазами и единственная была способна показать мир таким, каким видит его он. Именно таким, замирающим. - Да, на обычную пленку. Я, честно говоря, совсем не фанат колдографии, мне несколько странно, когда снимки, которые ты делаешь, продолжают двигаться. В чем же прелесть? Флэнеган сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил оттуда фотографию улыбающейся девушки на улице. - Посмотри сам. Ведь это же воплощение фразы Фауста. Мне кажется, это здорово, когда мир на секунду словно замирает, на тот момент, пока ты делаешь фотографию. Он протягивал фотографию Джеку. - Я, честно говоря, никогда и не пользовался колдографическим аппаратом и не видел никогда колдографической лаборатории. Должно быть, интересно, но, пожалуй, не мое.

Jack Lantern: Джек недоверчиво поднял брови, рассуждая про себя не шутит ли профессор таким образом. Ну, честно, он секунд пять думал, что Флэнеган просто по-доброму издевается, а когда понятно стало, что это все-таки не так, Джек даже озадачился. С несколько растерянным лицом он взял в руки фотографию и вгляделся в лицо девушки. Интересно, это кто-то, близкий профессору, раз лежит при себе за, должно быть, кучу миль от места съемки, или просто понравившаяся ему фотокарточка? Вернув черно-белый прямоугольник, Джек и сам полез в сумку. Уж что-то, а какие-нибудь колдографии у него всегда были с собой, как и сам аппарат. - Вы снимаете момент, и он навсегда остается на бумаге как очень хороший рисунок. Вот, смотрите, это я снимал, когда мы ездили к замку Эйлен Донан. Если бы этот момент был застывшим, можно ли было бы вернуться в то время одним взглядом? Можно ли помахать рукой себе тогдашнему и получить ответ? И увидеть как родные улыбаются тебе? На таких фотографиях вечно кто-то закрывает глаза, кто-то отводит взгляд, кто-то гримасничает. А здесь все счастливы. Джек протянул остальные колдографии, на которых вперемешку были изображения летнего отдыха, виды Скарборо и сценки из веселых будней Хогвартса. Ну разве могли фотографии отобразить все веселье момента, когда близнецы Пруэтты устроили безобразие во дворе? Вряд ли было бы что-то понятно из простой фотокарточки. - У меня есть лаборатория в чулане на четвертом этаже. Я как раз туда собирался. Если хотите, я могу вам ее показать. Никогда не поздно начинать, вот что говорил Джеку отец... или не говорил, а он сам где-то прочитал? Не важно, главное, что сейчас он был в этом убежден, и собирался убедить Флэнегана.

Liam Flanagan: - Не знаю, Джек, не знаю, - проговорил Лиам, рассматривая фотографии, которые, с непривычки, казалось, сейчас просто уползут из рук, настолько на них все и правда двигалось, махало руками. - А разве это не обман в какой-то мере? И разве твоя память не способна воспроизвести эти моменты самостоятельно? Он тоже вернул ученику колдографии в свою очередь. - Мне кажется, это честно - неподвижная картинка. Она отражение прошлого, и при взгляде на эту картинку, ты способен это прошлое сам пережить вновь, сам, без подсказок. Я не привык к такому, - указал он на фотографии Джека, - может, поэтому так и думаю. Мне нравится вспоминать самому, и... ведь это искусство, в какой-то мере. Как живопись. Это попытка показать самому себе, как ты видишь мир, как ты видишь мир именно в ту секунду. Долю секунды, на самом деле. Для всего остального есть фильмы, кинематограф. Это ему проживать долгие периоды времени. При упоминании лаборатории Флэнеган вновь бросил взгляд на свой фотоаппарат. Он не променял бы его ни на что другое, ни за что. - Мне интересно взглянуть, да. И скажи, пожалуйста, а ты когда-нибудь видел или делал сам грустные колдографии, где счастья нет?

Jack Lantern: Джек задумался. Нет, правда задумался, а не просто возвел очи к легкомысленным облачкам, словно нарисованным на синем полотне неба. Резон в словах профессора какой-то был, только... не убедительный какой-то. Рука хаффлпаффца потянулась к светлому затылку. В Хогвартсе даже картины все жили своей жизнью, и даже разговаривали, в отличие от немых колдокарточек. В его жизни была другая часть, мамина, наполненная застывшими фото и недвижимыми картинами. Джеку они казались немного... простоватыми, что ли? - Нууу, я не знаю, - протянул парень, переводя взгляд на профессора. Мысль была новая и определенно стоящая того, чтобы ее хорошенько обдумать. - Как в одном моменте может быть больше, чем в целом? Ну, я имею ввиду... - Джек потер воздух между пальцев, выискивая нужные слова, но потом махнул рукой на формулировки. - Просто смотрите, ведь есть разница, или на тебя с фотокарточки смотрят застывшие изображения родных, или они словно действительно рядом, живые и счастливые? Новые идеи всегда нравились Лантерну, с порога практически ни одна из них не была завернута восвояси. Ну, кроме уж откровенно глупых вроде модной идеи о том, что чем выше у тебя в крови концентрация крови волшебников, тем лучше ты сам. Так что Джек был готов выслушать аргументацию Флэнигана, и даже попробовать взглянуть на фотографию с его стороны. - Да, делал, у меня много таких фотографий. Пойдемте, я вам покажу. - С этими словами Джек сделал пару шагов в сторону замка и с улыбкой обернулся к профессору, проверяя, последовал ли тот за ним.

Liam Flanagan: Флэнеган задумался, как бы объяснить парню свою точку зрения. На самом деле, он просто никогда вообще не считал, что в колдографии есть хоть какой-то интерес для него. - А на колдографиях бывают только люди? Пейзажи так никто не снимает? Городские улицы? Пустые, я имею в виду, рано утром, например. Он никогда раньше не думал столько об этой самой колдографии, и вдруг ему захотелось убедиться, что он действительно сделал правильный выбор в пользу фотографии обычной, обычной для него, конечно, а не для того же Джека, для него как раз в порядке вещей были именно движущиеся картинки. Именно этот интерес и побудил его последовать за учеником, тем более, не каждый день ты можешь побывать в чужой лаборатории, а это уж точно жуть как интересно, и пусть даже у него крыша со свай съедет от того, что его сейчас окружат мельтешащие изображения, черт с ним. - Что для тебя самого фотография? Возможность запечатлеть родных и близких или что-то еще? Рыжий вдруг подумал, что давненько не было у него таких интересных бесед, и что Джек определенно начинает нравиться ему все больше и больше.

Jack Lantern: Похвала приятна и кошке. Лантерну достаточно было просто внимания для того, чтобы ощущать себя комфортно. Интерес преподавателя просто невероятно льстил. «Такие фотографии нет смысла делать движущимися» - удивился Джек, выслушав вопрос Флэнегана. «Хотя нет… я Вам покажу» - Джек вспомнил о старой-старой своей коллекции (ну как старой, полтора года – жуткий срок). Где-то там она определенно должна была быть. Активно жестикулируя, Джек шагал к заветной цели (читай: «фотолаборатории») и вдохновенно вещал: «Фотография… ну, понимаете, иногда это просто очень красивое место, или человек, очень дорогой, или просто событие… события, они же не повторяются, а на фотографии их можно сохранить. И места, люди… ты можешь находиться в тысячах миль от них, а они все равно с тобой. Улыбаются, приветствуют всякий раз, когда на них смотришь». Джек перевел дыхание. Связно говорить не получалось. «Я людей имею ввиду, конечно. Места, они просто… ну, словно ты вернуться туда можешь в любое время. И там все равно будет красиво. Жаль звуки и запахи так не сохранишь, разве что Омут Памяти, но он громоздкий и редкий очень». Тут Джек понял, что заговорился. По счастью, дверь в бывший чулан, ныне гордо именуемый Джеком «фотолабораторией», уже была перед ними. «Тут не так много места» - с сомнением пробормотал хаффлпаффец, отпирая замок. Но, в принципе, места здесь было не столь мало, Джек как-то ухитрился отхватить себе не просто нишу в десять квадратных футов, но такую небольшую комнатку со стеллажом и столом, ныне заставленным странного вида конструкциями, лотками и колбами. Достав палочку, Джек зажег свет. «Заходите» - улыбнулся он, оборачиваясь к профессору. «Я… да, я же обещал Вам показать… они где-то здесь…» - с этими словами Джек с задумчивым видом полез в ящики, в обилии присутствующие на стеллаже, тем самым давая Флэнегану повод осмотреться. Ему повезло (ну, с определенной точки зрения), Джек только на этих выходных наконец собрался и сделал здесь уборку. Так что на стене рядом со столом висело только три фотографии, а бечевка, натянутая над тут и там поперек помещения, вовсе была пуста. С первой колдографии приветственно махали руками Оуэн и Мария Лантерн. За их спинами низвергал воды красивый водопад. Несмотря на отсутствие красок, казалось, что можно услышать гул. На второй Уинифред вновь и вновь ловила маленький золотой мячик. В тот день он завис аккурат напротив той трибуны, где сидел (очень беспокойно сидел) Джек. На третьей… тоже была Уинифред. Возможно, до вспышки она даже не знала, что он видит ее. Потому здесь она сосредоточенно выводила пером на пергаменте… судя по корешку одной из лежащих перед ней книг, что-то по Трансфигурации. «Вот, нашел, - объявил Джек, появляясь рядом с профессором с пачкой колдографий в руках. – На самом деле, все самое-самое я храню в спальне, но тут тоже много интересного». С этими словами Лантерн просто передал Флэнегану всю пачку. По-разному там было, что-то было довольно посредственным фотолюбительством, но были и вещи, заслуживающие внимания. Моменты повседневных горестей и радостей учеников, Очень Серьезные Демоны, куда-то шествующие (иначе и не скажешь). Среди прочего была просто темная улица. Угол дома в Скарборо, качающийся фонарь и искры снежинок, попадающие в конус света.

Liam Flanagan: Комната и правда оказалась самой настоящей фотолабораторией, и Флэнеган даже присвистнул, оглядывая все вокруг. - Да ты и правда серьезно здесь устроился, Джек. Здорово. Он взял из рук ученика фотографии, и в желудке что-то не хорошо зашевелилось, ведь в руках у него была стопка живых картинок, где все время что-то двигалось, махало и качалось. Последняя фотография ему все же понравилась, было в ней что-то завораживающее, гипнотическое, и Лиам с трудом оторвал от нее взгляд, вновь смотря на Джека. Затем он осторожно ссыпал фотокарточки на стол, с некоторым облегчением, и быстро засунул руки в задние карманы джинсов, ободряюще улыбаясь. - Отличные фотографии, и мне кажется, тебе определенно надо не останавливаться на этом, а совершенствоваться и дальше. Вот только... Он бросил взгляд через плечо на висящие на стене фотографии, отметив про себя, что к ловцу сборной Хаффлпаффа Лантерн явно неравнодушен. Флэн не знал, как объяснить, облечь в слова свои ощущения, явную неспособность принять это для себя как что-то, что стоит попробовать. Ему интересно посмотреть, он бы даже сходил на выставку подобных фотографий, и сейчас он не сомневался, что в будущем обязательно попадет на подобную выставку фотографий авторства Джека Лантерна. Лиам не собирался брать в руки колдограф, и никакие слова Джека не смогли бы его убедить, также как и он, похоже, не мог убедить ученика, что обычная фотография - стоящее дело. - Это все волшебство. Ведь проявка таких фотографий требует применения волшебства. Или они такие уже на стадии съемки? Мне нравится, что обычные фотографии я делаю сам, полностью сам, от начала и до конца, при помощи законов физики, конечно, но без всяких чар. И потому еще это вызов моим способностям и умениям. Мне так кажется. Флэнеган неопределенно пожал плечами, теперь улыбаясь виновато. Ну не мог он ничегошеньки с собой поделать.

Jack Lantern: Джек буквально светился. Мастерская была предметом его особой гордости, и похвала профессора была просто невероятно приятна. Пока Флэниган рассматривал фотографии, Лантерн сосредоточенно изучал лицо преподавателя, пытаясь предугадать его оценку. Настоящую оценку, а не то, что он скажет, чтобы его, Джека, не обидеть и приободрить. Не похоже было, что колдографии действительно ему нравились, и это немножко огорчало. Не имея возможности выразить свое мнение словами, Джек хотел показать его… кажется, не очень получилось. Или нет? Последнюю карточку профессор разглядывал дольше прочих и совсем не так, как остальные. Вроде как без неприязни. Опустив глаза, Джек усмотрел край темной улочки. В ней почти не было движения. Наверное, поэтому она больше прочих привлекла фотографа. Тоже ничего обнадеживающего, если вдуматься. Выслушав мнение старшего, Джек задумчиво нахмурился. Поднятые на уровень лица руки двигались, словно парень пытался зацепить какую-то особо вредную мысль, никак не желающую облекаться в слова. Чем дальше, тем забавнее становилось лицо Джека, силящегося выдать что-то такое, что в полной мере выразило бы его позицию. «Волшебство или химические реакции – особой разницы нет, - наконец выдал он. – Но когда проявляешь колдографию – дело не просто в физике и химии, или магии. Просто заклинаний мало. Магия, она же не в словах. Как, знаете, с патронусом, только не так сложно. Там много зависит от самого фотографа, и от того, кто на колдографии… ну, я не знаю как сказать! Там не то, не просто свет, а как отпечаток эмоций получается. И твоих, и тех, кого фотографируешь». Джек виновато развел руками, улыбаясь в унисон с преподавателем.

Liam Flanagan: Лиам вовсе не хотел обижать ученика, он чувствовал, что не оправдал ожиданий Джека, что тот хотел от него чего-то совсем иного, но рыжий ничего не мог сейчас изменить, а врать и лебезить ему жутко не хотелось - Джек ему был очень симпатичен. Он улыбнулся теперь очень по-доброму, искренне по-доброму. - Джек. Я тоже не знаю, как объяснить. Наверное, я просто не могу оценивать то, в чем не являюсь не то, что профессионалом, даже любителем. Ты любишь колдографию, я вижу, и поверь мне, это очень-очень здорово. Собственно, это самое главное - любить то, чем занимаешься. Просто мы любим разное, и это нормально, это вовсе не помешает нам уважать друг друга и друг другу симпатизировать, ведь так? Это очень необычно для меня, я имею в виду колдографию, и, наверное, мне нужно еще немного привыкнуть к ней. То, что ты вкладываешь в фотографию душу - это очень важно, я ведь по сути стараюсь делать то же самое. Фотография или колдография, неважно, крадет кусочек нашей души, и это неплохо, я думаю, наоборот хорошо. Мне будет интересно наблюдать, как ты развиваешься как фотограф, и я буду рад, если ты как-нибудь еще пригласишь меня сюда и покажешь новые работы. Честно. А я буду привыкать к новому и неизведанному. И, конечно, ты - желанный гость в моей фотолаборатории, на каникулах обязательно заходи в гости в Лондоне, основная часть фотографий у меня там. Флэнеган наконец остановился, выдыхая и осознавая, что слишком много говорит, почти не дыша, стараясь передать Джеку то, что действительно думает. - Извини. Я слишком много говорю. Надеюсь, это не было похоже на лекцию. Лиам вновь бросил взгляд на стол и взял вновь в руки одну из колдографий, на которой ребята махали и улыбались. После собственных слов смотреть на нее и правда стало... проще, что ли.

Jack Lantern: Джек глубоко вздохнул, понимая, что его намерение объяснить преподавателю всю прелесть движущихся картинок провалилось с треском, но выслушал Флэнигана со всей возможной внимательностью. Тем более, что вот такое по отношению к любимому себе ему еще слышать не доводилось. Не ждущий похвалы и благодарности редко ее получает, ему хватает всего лишь тепла собственной тихой гордости. А тут столько слов, и аж половина про него… даже не захотелось думать о том, что профессор просто старается не задеть его чувства, не рассказывая своих истинных мыслей, просто было приятно, и этого было достаточно. Вот только сказать в ответ Джек смог только «спасибо», чувствуя, что вот прямо сейчас у него появился очень хороший друг. - Знаете, я ведь летом… на практику в Лондоне… так что… Растеряв красноречие, Джек упрямо тряхнул головой, чтобы в черепушке все устаканилось. Разговор со сплошными «эээ» и «ммм» его совершенно не устраивал, но смущенное косноязычие быстро лечилось. - То есть, спасибо, мистер Флэниган, мне правда очень интересно будет взглянуть. Знаете, у нас неподалеку от Скарборо есть умопомрачительной красоты речка, она вьется среди холмов и пастбищ. Я приглашаю, как-нибудь на выходные, летом лучшего места на всей Земле не найдешь… ну, в Лондоне точно. А еще возьмите себе это, - Лантерн подобрал со стола колдографию с одиноким фонарем. Кажется, из всего многообразия карточек, эта представляла собой идеальный баланс обилия движения и переданного настроения. Да и профессору она, кажется, приглянулась больше других. – Надо же с чего-то начинать привыкать. Пойдемте? Я с домовиками говорил, они обещали настоящий йоркширский пудинг к обеду. Остаток дня обещал быть просто великолепным.



полная версия страницы