Форум » Архив «Lumiere-77» » Молчание ягнят » Ответить
Молчание ягнят
Yael Ronen: Время: лето 1978 Место: Азкабан Участники: Armand Bechet, Yael Ronen Некогда сильным аврорам мира сего разбираться с каким-то странным иностранцем, который вытворяет странные вещи даже в своей камере в Азкабане. Вот и послали стажерку.
Ответов - 44, стр:
1 2 3 All
Armand Bechet: - Виноватые не убили меня с'разу. Сейчас уже поздно, - Беше снова поднял с пола мелкий камешек и стал вертеть его в ладонях, перекатывая из одной руки в другую. При этом он не отводил взгляда от лица Яэль, и о собственной смерти говорил как о будничной аппарации из дома к месту работы. - Можно заплатить и за то, и за д'ругое. Но только здесь и сейчас, пока ты можешь решать без тех, кто гово'рит тебе как надо думать. И цену ты сказала.
Yael Ronen: Сначала вопросы про дочь, а теперь это? Она сама назвала цену? А если бы не произнесла того глупого вопроса, какова была бы цена? Ронэн еще более устало вздохнула. Казалось, что Патронус уже не спасал, да и он начинал таять. - Вам здесь еще хочется подобного, Арман? Или Вы пытаетесь унизить меня таким образом? Может, мы вернемся к игре в "вопросы и ответы"? Она мне нравилась куда больше. Есть еще игра "Правда или желание", тоже интересная. И дело было не в том, красив Арман Беше или нет, нравится он ей или нет, он просто казался ей нездоровым, и Яэль вовсе не хотелось давать ему то, что он просит. На последнее желание умирающего все же не тянуло.
Armand Bechet: - Пе'ред кем я могу тебя унизить? Перед ним? - Арман кивнул в сторону двери, за которой сторожил дементор. Его присутствие, сведённое почти на нет присутствием сияющего единорога, всё равно ощущалось внутренностями, как бы ни старался призрачный Патронус Яэль Ронен. - А ты всё ещё иг'раешь в иг'ры, Защитница? Теперь Арман откровенно был разочарован. Разочарование делало его строже. Женщине и матери не шли те слова, что могла бы сказать Инди Ингрэм. - У тебя есть воп'росы и желание. У меня есть желание. Или два. Одно моё желание не стоит твоих воп'росов, и не стоит твоего желания. Тогда что ты хочешь за д'ругое? Воп'росы или желание?
Yael Ronen: - Перед мной самой, - тихо ответила Яэль, наблюдая, как все более прозрачным становится Патронус. Она прикрыла глаза и, доставая палочку, беззвучно прибавила ему силы. Еще на некоторое время хватит. - И Вы сами играете в игры, Арман, разве нет? Только ставки Ваши слишком высоки. Она запуталась с вопросами и желаниями, креол вообще говорил страшно непонятно, и у нее даже начинала болеть голова. Ронэн наклонилась чуть вперед, опираясь на руки на коленях, и опустила вниз голову. Кудри ее посыпались вниз дождём. А затем она резко голову подняла. - Я, пожалуй, выберу вопросы. Эта игра, которую так любят подростки, всегда чертовски ей не нравилась – никогда неясно, что страшнее – вопрос или желание. Но слова все же казались менее опасными, чем действия и просьбы.
Armand Bechet: - Тогда п'ринеси ром для меня. Тогда я буду слушать твои воп'росы. И чем лучше будет ром, тем лучше отвечу я, - сказал Арман, упираясь в пол руками, чтобы подняться на ноги. В конце концов, ему это удалось, и по его виду можно было сказать, что разговор окончен. До тех пор, пока женщина не вернётся с выпивкой. Переносить гнёт дементоров с трезвой головой не каждый согласится, но у узников Азкабана не было другого выбора. Арман Беше всё-таки выглядел усталым, когда пускал все силы, скажем, на то, чтобы удержаться в вертикальном положении. И слишком охотно шёл на сделку для того, кто хочет оттянуть момент потери души. Когда она уходила, силы его всё же подвели. Потеряв равновесие, креол тяжело повалился в сторону Эль, толкнул женщину и оказался у той стены, где она только что сидела. Упираясь в неё руками, Беше повернулся к аврору с мрачной улыбкой. - Ничего. Чем больше света, тем больше стол для них, - сказал он и сел ровно в ту позу, в которой застала его Эль в самом начале. - Я буду тебе рад, Яэль.
Yael Ronen: Благодаря своим старым связям в "Дырявом котле" ей удалось быстро найти бутылку очень хорошего рома. Вот только домой Яэль побоялась идти. Боялась принести Азкабан в дом, а дом в Азкабан. Скорее всего, посмотрев на Ноа и Фина, она не решилась бы вернуться. В Штабе тоже делать было нечего - она ведь ничего так и не добилась. Возвращаться не хотелось, дальше играть в игры с Арманом Беше не хотелось, и, если бы не чьи-то жизни на кону... Сейчас ей показалось, что даже дементоры ей посочувствовали. Зайдя в камеру, она вызвала Патронуса сразу - находиться в камере без него было уже невозможно, и она теперь хорошо понимала, почему креол так выглядит и так слаб. В свете этого его предложение выглядело странно - на это бы у него сил хватило? Ронэн вытащила бутылку из-под мантии и протянула Беше. Она не спешила спрашивать, надеясь, что ром достаточно затуманит ему мозг и развяжет язык. Но долго ждать терпения не хватило. - Хороший ром? - поинтересовалась она, прежде чем задать вопрос. - Так кто же виноват в том, что с сотрудниками Визенгамота часто стали случаться неприятности, порой, смертельные? Она не умела вести допросы. Но про себя решила, что вновь с пустыми руками не уйдет отсюда.
Armand Bechet: Человеческие шаги были здесь редкостью. Эхо растаскивало их по дальним уголкам Азкабана, и даже люди заранее знали, что идёт человек оттуда. Никто из узников не мог идти с той же уверенностью. Ухо большого кота же уловило отзвук шагов ещё раньше. И потому Яэль могло показаться, что Арман Беше вовсе не двигался с тех пор, как она покинула остров. Оторвав затылок от стены, креол с удовлетворением посмотрел на Ронэн и протянул руку за бутылкой. Губы его растянулись в довольной улыбке, но припадать к спиртному сразу же колдун не стал. Осмотрев горлышко он в лёгком удивлении приподнял брови, а потом просто отставил ром в сторону. Действительно, от чего ему было бежать сейчас, когда рядом был Защитник? - Не очень, но здесь подойдёт, - ответил он и почесал кадык. - Я гово'рил. Виноваты те, то не убивает сразу. Тепе'рь за вас взялись мои... mécènes... начальство... друзья... Арман пожал плечами.
Yael Ronen: Рассчитывать на то, что креол напьется и выложит ей все на тарелочке с каемочкой было глупо. Этого и не случилось. Он вообще не стал пить. Ронэн присела на тот же каменный выступ, и они словно начали разговор с начала. - Ваши друзья? Кто же они такие? И как их остановить, в таком случае? Человек-загадка, этот Арман Беше. Непонятно говорит, непонятное предлагает, непонятное делает... Иногда Яэль ненавидела себя за то, что ей вечно нужно больше других. Многие на ее месте плюнули бы, вернулись в Аврориат и сказали бы, мол, разбирайтесь сами с этим сумасшедшим. А она упрямая. Со щитом или на щите. Ронэн кивнула на бутылку: - Решили оставить про запас? Или для особого случая? Особый случай в жизни Армана Беше предстоял ровно один. Хотя ром как раз, наверное, более чем для него подходил.
Armand Bechet: - Pourquoi pas? - слова Ронэн в первый раз были похожи на нечто, что могло бы задеть собеседника, но для Беше этот вопрос явно не выбивался из общей канвы безобидного интереса. - Я зову их лоа. Ты, может быть, назовёшь их духами. Они не демон, их не нужно звать и изгонять. Но они и не делают такое шоу как было в Хогва'ртс. Арман снова устроил затылок в особо удобной неровности камня, но закрывать глаза не стал. - Я бы мог их поп'росить остановиться. Но ты выб'рала воп'росы, - голос креола стал настолько нежным, что можно было подумать, будто Яэль была ему если не любимой девушкой, то младшей сестрой.
Yael Ronen: Яэль Ронэн подумала, что хорошо, наверное, иметь таких друзей как у Беше - тебе даже не нужно их звать, они сами придут и разберутся с твоими проблемами. Интересно, что они берут с него за это? И тут же она подумала, что, пожалуй, не хотела бы знать. Так, на всякий случай, ради сохранения последних нервов. Голос бывшего шармбатонца стал таким, что Яэль чуть не взвыла от досады. Вот нахал же. Она думала, что ответами добьется от него всего, что ей нужно. Она попробовала схитрить. - Я и не прошу Вас. Я спрашиваю, как их остановить. Или только Вы можете? Вы обещали отвечать на вопросы. Честно. Она выразительно посмотрела на бутылку рома.
Armand Bechet: Ну, положим, речь шла только об ответах. О честности он не говорил ни слова. Справедливо было предположить, что за подобным откровением последует немедленная потеря рома, озвучивать эту мысль Беше не стал даже про себя. Ронэн не была ни Сидвиллем, ни Лорензеном, чтобы правильно его понять. - Я отвечаю. Их можно остановить. Для этого можно убить всех, кто ве'рит в них. Можно Можно п'росить того, за кем они п'ришли. Можно звать д'ругого шамана. У тебя есть знакомый шаман? - не менее выразительно посмотрел на неё Арман.
Yael Ronen: Не получилось. Точнее, ответить-то он ответил, да вот только легче не стало. Да и так ли легко изгнать демона, которого не ты призывал? Может, пойди она сейчас в Штаб и расскажи о лоа, ей бы сказали: "Ага, ясно, да раз плюнуть теперь решить эту проблему. Спасибо, Ронэн, иди к детям". Но если великие авроры мира сего не поняли до сих пор, что это демоны, вряд ли проблема такая уж решаемая. А еще в ней взыграла глупая гордыня - хотелось решить всё самой и вернуться с результатом, сказать: "Всё ок, ребята, все спасены. А я пошла к детям". Ронэн в очередной раз вздохнула. Хотелось потрепать единорога по гриве - может, стало бы легче. - Нет у меня знакомого шамана. Давайте попробуем еще раз договориться. Только на что-то вроде рома. И... Вы попросите их, и всё? Все будут живы, здоровы, никаких неприятностей... до самого конца? Да ведь ему не было никакого дела, этому смертнику. Наверное, он всё же развлекался как мог.
Armand Bechet: На несколько секунд Беше стал напоминать лавочника, у которого десятилетний малыш пытается купить золотую побрякушку за четыре фантика от Бетти-Боттс, аргументируя покупку чем-то вроде подарка больной матери на день рождения. Причём двенадцатый за сегодня малыш, который уже даже не злит, а просто заставляет задуматься о собственном душевном здоровье. - Может быть, у кого-то будет болеть голова несколько дней. Не хуже. Но ты понимаешь, что п'росишь меня за "что-то в'роде рома" расто'ргнуть заключённый к'ровью при моём рождении догово'р? - теперь он говорил негромко. Как о чём-то действительно ценном.
Yael Ronen: "Договор у него кровью подписанный", - фыркнула про себя Ронэн. - "А мне теперь что, себя продавать? Да и тогда такое должно стоить куда дороже..." Вслух она, конечно, ничего подобного не сказала, ибо и так уже наговорила полно глупостей. - Хорошо, что-то покруче рома. Что-то, что скрасит Вам существование здесь? Говорят, сладкое помогает после встреч с дементорами. Можно принести книги, что угодно, чтобы отвлечься. Я могу попробовать договориться о каких-то вещах с начальством... Это кажется мне разумным. "А Вам вообще скоро будет всё равно", - додумала Яэль. - "А о жадных нахалах мало у кого остаются хорошие воспоминания". Она тоже снизила тон, и разговор их стал будто бы серьезным и перестал быть игрой.
Armand Bechet: Ощущение, будто Арман взялся говорить серьёзно, было мимолётным и, может статься, вовсе случайным. Креол фыркнул, словно услышал о чём сейчас думает Яэль, и оценил готовность торговаться. - И п'равда. Что я те'ряю? - высказался он, и это звучало бы жалобой, не будь на лице креола столь насмешливого выражения. - А ты мило п'росишь. Сига'ры. И вещественное доказательство номе'р... кажется, девятнадцать. Вот такая бутыль из моего сундука, - креол развёл ладони где-то на пять дюймов, - её, ве'роятно, не могли отк'рыть. Сига'ры - для меня, бутыль - для твоего желания. Арман почесал кончик носа, задумавшись над тем, о чём чистокровные маги вообще редко вспоминают. - И спички.
Yael Ronen: Ронэн с готовностью кивнула. Этот список нравился ей куда больше первого предложения. Хоть и придётся сейчас тащиться в Аврориат, а потом, видимо, снова в "Котел" или еще куда... Как девочка на побегушках. И она даже не удивилась, откуда Беше знает о номере девятнадцать. - Что в бутыли? Ничего опасного, способного поставить чью-либо жизнь под угрозу? Лучше уточнить. Ей вовсе не хотелось собственноручно пронести в камеру преступника оружие для него. - Я вернусь через несколько часов. Чем быстрее это всё закончится, тем лучше. И хорошо бы, чтобы за это время никто больше не пострадал. Это не звучало как угроза, скорее обеспокоенность.
Armand Bechet: - Их записывали при мне, - счёл нужным снисходительно пояснить Арман. Сейчас ему было не нужно лишних мистификаций. А то ещё попросит мир во всём мире и смерть Тома Риддла в придачу. И снисходительность стала со временем только отчётливее, перерастая чуть ли не в высокомерие. - Ничего ст'рашного. Для тебя и других - ничего. Чем быст'рее ве'рнёшься, тем больше шанс, что никто не пост'радал. Я сказал, я не убиваю.
Yael Ronen: Она старалась вернуться быстро, очень старалась. И в Штаб влетела вихрем, и вещдок откопала быстро, махнув рукой на требование объяснений. Хотелось увидеть Ноа и Фина, но не было времени на это, и только оставалось надеяться, что с ними всё в порядке. С сигарами было сложнее, она нашла их чудом в маггловском магазине, уже на выходе вспомнив про спички. Перед самым моментом возвращения в Азкабан (Мерлин, она побывает там уже третий раз за сутки!) Яэль снова заглянула в Аврориат, пытаясь выяснить, не поступало ли новостей о новых странностях в деле Беше. Теперь сигары, спички и бутыль были разложены на полу перед Арманом Беше, а Ронэн заняла уже привычное место. - Теперь Ваша очередь. Единорог занял своё место в углу камеры, но отчего-то тяжесть не уходила. Пожалуй, она просто по-человечески устала, не из-за дементоров. Хотелось покончить со всем быстрее. И хотелось, чтобы Арман Беше остался в ее прошлом после этого дня. Она будет помнить его в Хогвартсе, не здесь.
Armand Bechet: Камера Армана была расположена довольно неудачно. Весь день здесь царил промозглый холод и полумрак, но такими вечерами, как сейчас, всё искупалось. В забранное решёткой окно щедро лил свою жертвенную кровь закат. И Арман ещё почти полминуты сидел, завороженно уставившись в светлый прямоугольник прежде, чем обратить внимание на Ронэн и её дары. Приподнявшись на корточки, креол протянул руку и осторожно взял принесённую женщиной бутыль. Эта вещь, пожалуй, стоила всего того, что было в его сундуке. Но и её он поставил к уже опробованному рому, и взял коробку и спички. Сигары отправились к той же стенке, а Беше поднялся на ноги. - Отойди к двери и не мешай, - радостно бросил он, но вообразить себе, что это шутка, было сложно. Не вполне дождавшись, пока наставление будет исполнено, креол уронил на пол зажжённую спичку. Сначала показалось, что ему в самом деле не нужна палочка, чтобы колдовать в этих стенах. А потом стало ясно, что ром пошёл не в коня... простите, леопарда. Огнём в камере полыхнул веве, ярче, чем могло бы спиртное. Потому что Барон Суббота стал петь. Потому что шаман начал танец. Потому что "просто" попросить у богов никогда не получается, особенно если разговор идёт не о такой уж малости. Одежда не оценила порыва креола и стала тлеть, сворачиваться, открывая расцарапанные на коже под одеждой знаки, но танцующий в огне не горел. Он бил в незримые барабаны. Во всей тюрьме всполошились дементоры, и кои-то веки их полная противоположность - Патронус - был солидарен с извечными врагами. Здесь были чуждые им всем силы. Барон Суббота счастливо смеялся.
Yael Ronen: Она отошла и не мешала, действительно. Сложно вмешиваться, когда не понимаешь, что происходит. Аврор прикрыла рукой лицо, когда перед глазами полыхнуло пламя. Хотелось прекратить это всё разом, но… Она не знала, как. И она не знала, чем это закончится. Яэль очень хотелось верить, что Беше не обманул её. Иначе… А что иначе? Изъест себя как обычно, когда совершает роковые ошибки, которые не исправишь. Палочка в кармане была сжата до боли в пальцах, а потом она и сама не заметила, как ее достала. Она уже представляла себе перекошенные лица Муди и Крауча, как ее отстранят от дел, надолго, за самодеятельность и самодурство. Плевать. А если этот балаган сможет кого-то спасти – тем более плевать. Не верилось в чужую и непонятную магию. Ронэн не знала, что делать, только вжалась спиной в стену и… Если бы умела молиться, молилась бы, наверное. Но Яэль не умела. И, может, и хорошо. Вряд ли бы кто-то услышал. Было жарко. Только бы это закончилось поскорее. Только бы закончилось...
полная версия страницы