Форум » Архив «Lumiere-77» » О таком в письме не скажешь » Ответить
О таком в письме не скажешь
Owen Lantern: Джек приехал домой на каникулы и хочет поговорить с отцом о важном. Участники: Jack Lantern, Owen Lantern
Ответов - 11
Owen Lantern: Оуэн открыл дверь, внимательно вгляделся в стоящего на пороге Джека, потом обернулся в дом и крикнул жене: - Мария, тут какой-то мальчик пришел, наверное, петь рождественские гимны. Им же конфеты надо давать, или это на Хэллоуин, я подзабыл уже… Он вел себя так, будто вообще не узнавал, кто перед ним. Миссис Лантерн же вытерла руки о полотенце, подхватила вазочку с конфетами - никто их них не был сладкоежками, но конфеты почему-то дома были всегда, и вышла к порогу. Увидев сына, она чуть вазочку не уронила от неожиданности, шлепнула мужа по плечу, делая вид, что рассерженно. - Оуэн, это же Джек! - Да? - удивился совершенно искренне мистер Лантерн. - Пожалуй, он очень подрос за эти полгода. А Мария уже обнимала крепко сына со счастливой улыбкой - она соскучилась, а еще переживала, что не успела приготовить ничего для него, не зная, когда точно он приедет. - С Рождеством, милый. Ты, наверное, голодный, я пойду готовить ужин. Джеку наконец дали войти в дом, и там уже была очередь объятий отца. - Хорошо, что ты приехал.
Jack Lantern: Внешний вид: вязаный светло-коричневый свитер с кофейного цвета зигзагами, коричневые брюки, домашние тапки. Джек не был готов к такому приёму на пороге родного дома, но недоумённое хлопанье ресницами тут же сменилось едва сдерживаемым смехом. Весьма способствовал этому Рой, в отличие от Лантерна-старшего не морочащего никому голову всякими там розыгрышами. Отчаянно виляя хвостом, ирландский сеттер выскользнул из-за Оуэна и положил передние лапы на грудь Джека. Обняв любимца, Лантерн-младший совсем уже было изготовился ответить чем-нибудь соответствующим, вроде «а не здесь ли живёт Альбус Дамблдор» или «а позовите Джека», но раскрыть рта ему не дали. Стоило на пороге появиться Марии, Рой тут же оказался на четырёх лапах. В отличие от своих мужчин, миссис Лантерн к подобным вольностям относилась с осуждением и по мере сил подвергала пса дрессировке. Только все её усилия сводились на нет Оуэном и Джеком, которым только волю дай – избалуют собаку до полного безобразия. Сейчас, впрочем, Рой даже укоризненного взгляда не получил. Мария заключила сына в объятия, а там и вовсе не до воспитательных мер стало. - С Рождеством! С Рождеством! Ну что ты! Неужели я мог пропустить хотя бы огрызок этого Рождества с вами? Джек смеялся легко и беззаботно. И уже почти лопался от той громадной кучи историй из Хогвартса, что набрались за те несколько, что он не писал домой. Например, о втором испытании Турнира, впечатлений от которого всё равно было больше, чем могла уместить на себе бумага. И о схватке во дворе. И о том, что после возвращения в Хогвартс старостой станет лучший друг. И… кстати о нём. - А я не один, между прочим. Со мной Эйдж. – Джек обернулся и помахал другу, чтобы тот бросал свои нежности с радостно переключившимся на знакомого гостя Роем и поднимался на крыльцо. – Эй, пойдём! Миссис Лантерн лукавила насчёт ужина. Это Джек понял, как только переступил порог дома. По прихожей текли почти осязаемые руками запахи рождественской индейки и пряностей. Похоже, даже если ужин ещё не был готов, то лишь потому, что за окном только начинало смеркаться. А потом был праздничный стол, и Джек просто разрывался между очередным кусочком пудинга и очередной историей из жизни охваченного Турниром Хогвартса. Поначалу состязание почти всухую выигрывала еда, но ближе к середине рассказы сравняли счёт, и итог не взялась бы подсчитывать и Рианнон, если бы ей вдруг выдалось проводить рождественский вечер за этим столом. А когда стало совсем темно, и Мария отправилась устраивать Эйнджела в комнате для гостей, Джек почти без перехода стал задумчив. Стаскивая грязную посуду на кухню, он что-то обдумывал, забавно копируя манеру самого Оуэна хмурить лоб, и явно на разные лады задавал себе какой-то вопрос, решая как лучше произнести его вслух. - Пап… у меня вопрос. Но я не знаю как его задать. В общем… ну гнома же в сад… я… вот как ты понял, что мама – вот именно та, которая должна быть? Джек от невозможности подобрать нужные слова с непривычки становился трогательно несчастным. Слова он подбирал ещё с отправления Хогвартс-экспресса от Хогсмида. Или даже ещё раньше. И ведь были какие-то правильные слова, ау, куда подевались? Вся беда была в том, что Джек не мог подобрать убедительных выражений, чтобы рассказать а как чувствует он. За шесть лет без девушки Джек оставался всего пару раз и то – на месяц или полтора. Лёгкий на встречи и расставания младший Лантерн просто не мог понять а как доказать отцу, что на этот раз всё совсем не так. А доказать почему-то казалось важным.
Owen Lantern: Оуэн внимательно слушал истории, что рассказывал сын, хвалил рождественские блюда и подмигивал жене, спрашивал Энджела о его делах и получал уклончивые ответы. Вечер был чудо как хорош. И когда они с Джеком остались одни, он сразу заметил перемену в сыне. Тот явно что-то хотел сказать, но не находил слов, и Оуэн не торопил, терпеливо ждал, помогая сыну с посудой, снимая со стола свечи и праздничные салфетки. А потом прозвучал вопрос, и теперь была очередь Лантерна-старшего задуматься и подбирать слова. - Я не понял сразу, Джек, не с первого взгляда. Сначала она была красивой девушкой, которая мне очень понравилась. Потом стала человеком, с которым мне было интересно видеться и хотелось видеться еще. А затем стало невыносимо расставаться и хотелось быть вместе все время. Я даже не знаю, когда пришел этот момент, просто я это почувствовал, и сердем, и разумом. Разум нашел ответ, как сделать то, чего хочет сердце, и мы поженились. Все это было сказано медленно и вдумчиво, Оуэн хотел быть честен и хотел и для себя найти ответ. - А почему ты спрашиваешь? - вопрос сопроводила мягкая улыбка. Не хотелось угадывать, не хотелось знать заранее, хотя он уже понимал, конечно. Ему хотелось, чтобы Джек рассказал сам.
Jack Lantern: Джек с размаху уселся на табурет, сиротливо жавшийся к обеденному столу и запустил пятерню в отросшие за четыре месяца чуть ли не по плечи волосы. Можно было спорить на что угодно - завтра миссис Лантерн возьмёт в руки ножницы и зафиксирует сына перед зеркалом в гостиной надёжнее Petrificus Totalus. И не отпустит, пока не приведёт голову младшего Лантерна в порядок хотя бы с внешней стороны. Изнутри править что-то было уже безнадёжно поздно. А потом Джек рассмеялся. Привычка рассматривать себя со стороны редко позволяла ему по-настоящему паниковать и метаться дольше нескольких минут. А сейчас, вроде как, и повода-то особого не было. Просто как-то неожиданно всё свалилось. Отсмеявшись, Джек почувствовал себя куда лучше, и теперь был похож на себя обыкновенного. - Понимаешь, - поднявшись с табурета и устроившись у раковины, начал он, - на первом курсе я познакомился с девушкой. Она мне очень понравилась. Мы шесть лет были хорошими друзьями, я мне нравилось проводить с ней время, провожать в Хогсмид и занимать соседнее место в Хогвартс-экспрессе. Тут Джек задумался и, кажется, смутился. Опять же, ненадолго. - С начала года мы почти не расстаёмся, если есть возможность. Я потому и попросил Эйнджела взять значок, как-то оказалось, что в сутках недостаточно времени, чтобы вместить в себя всё то, что мне кажется важным. А два месяца назад я всё же отвёл её в Хогсмид как свою девушку. Как говорит мама: "Проснулся", - Джек хихикнул, отскребая от противня особо настырное пятно. - А сегодня мне страшно жаль, что она празднует Рождество с родственниками. То есть, не жаль, но я всё думаю, что делал бы, будь она здесь и насколько было бы это здорово. Джек отвлёкся на свою жертву. Пятно равнодушно льнуло к поверхности противня и не думала устыдиться. Лантерн-младший покачал головой и потянулся к карману, в котором лежала палочка. - В общем, похоже, это серьёзно, - с мечтательной улыбкой резюмировал он, взмахнув палочкой. С первого раза, как обычно, не вышло. Джек самокритично хмыкнул и повторил процедуру. На этот раз пятно сдалось без боя, и дальше посуда избавлялась от остатков рождественской роскоши уже без непосредственного участия Джека.
Owen Lantern: Оуэн как обычно слушал, не перебивая, разом оставив уборку и присев на край стола. На лице его было такое выражение, будто он вот-вот улыбнется. Он вспоминал себя в возрасте Джека с девушками, которых водил в Хогсмид, а еще вспоминал Джека год за годом сейчас, все те разы, когда он возвращался из школы на каникулы и каждый раз был уже немножко другим. Оуэну было всегда интересно, чем его сын будет отличаться в следующий раз, и вот пришло то время, когда у него "все серьезно" - он даже не ожидал, что оно наступит так быстро. - Ну, раз все серьезно… - все же улыбнулся мистер Лантерн, разводя руками. - А нельзя ее позвать, эту девушку, к нам в гости на остаток этих каникул? Места всем хватит. И мне интересно познакомиться с той девушкой, из-за которой у моего сына столько счастья в глазах. Оуэн помнил, как сам радовался, когда встретил свою будущую жену - хотелось одновременно и продемонстрировать всему миру, какая она замечательная, и спрятать от всех, чтобы этот подарок судьбы остался только тебе. Он наблюдал, как сын справляется с тарелками и улыбнулся еще шире. - Сейчас придет твоя мама и скажет, что мы тут снова мухлюем со своей магией.
Jack Lantern: Джек польщёно улыбнулся, будто существование девушки, из-за которой у него "столько счастья в глазах", было его личной заслугой. - Я тебя обожаю, пап. Я приглашу её. Она даже согласится, надеюсь, только вряд ли на все каникулы. У неё же есть другие родственники, которые ей рады. Вот чтобы это сказать, нужны были почти видимые невооружённым глазом усилия. Сложно было признать, что у объекта обожания есть ещё кто-то в жизни. Родные, друзья, увлечения. Даже Джеку, йоркширскому сквозняку, не так уж просто давалось это. - Но я постараюсь её сюда вытащить. Она тебе всегда нравилась. Джек с озорной улыбкой отправил последнюю тарелку в мыльную воду, подарив исключительно той стороне, в которой сидел Оуэн, тучу пенных брызг. - моя мама - мудрейшая из женщин. Она не появится, пока мы не зайдём в тупик. Или пока нас не придёт пора разнимать. Ну, или после победы над серьёзностью. Знаешь, я ведь уже думал... а, ну пока не важно. После выпускного расскажу. Отложив палочку, Джек взялся за тряпку, стараясь загладить собственную поспешность примерностью поведения.
Owen Lantern: - Да, и у тебя тоже есть родственники, которые тебе рады, и которым тоже хочется немного внимания, - улыбнулся Оуэн. - Это я к тому, что как только эта прекрасная особа появится здесь, подозреваю, ты станешь потерян для всего остального мира. А, так я ее еще и знаю? И кто же счастливица? Джек в разных письмах писал про разных девушек, и в какой-то момент мистер Лантерн понял, что не в состоянии уследить за этими переменами. Вопрос "А как там Дженни/Энни/Пенни?" мог встретить недоуменный взгляд, и после этого оказывалось обычно, что это уже Мэри или Кэрри. Оуэн прикрылся руками от брызг, усмехнулся, а потом возмутился шутливо: - Ты хочешь сказать, что вот сейчас заинтриговал меня донельзя и будешь теперь молчать до выпускного? Ты сам-то столько выдержишь, Джек? Он незаметно достал палочку и забрызгал сына водой в ответ. Если они будут продолжать в том же духе, то Мария скоро появится.
Jack Lantern: Джек звонко хлопнул себя ладонью по лбу, демонстрируя оскорблённую невинность. Широкая улыбка, красующаяся на нижней половине лица, на нет сводила впечатление, но Джек и не стремился устраивать на кухне театр одного актёра. Всё равно полное отсутствие актёрского таланта ему прописали ещё в начальной школе Скарборо, где единственной ролью, худо-бедно удающейся мелкому Лантерну, была роль ясеня. Да и то – низенького такого, молоденького. - Между прочим, - тоном Ответственного Лица сказал он Оуэну, - твой сын почти два месяца успешно справлялся с обязанностями старосты факультета, организовал рождественскую встречу музыкальной гостиной, удостоился похвалы сурового капитана Мафальды и всё это не в ущерб вниманию, которое должен оказывать девушке её парень. Выдав эту тираду, Джек сдулся. Отчасти потому что последняя фраза оказалась слишком уж сторонней, но, главным образом, из-за брызг, вызванных отцом. Он поднял было палочку в нешуточном намерении запустить в отца чем-нибудь заковыристым, но воровато оглянулся на дверь, спрятал палочку и взял полотенце. Мало ли, правда. - Не выдержу. Просто… - Джек потерял всё свое веселье так быстро, будто до этого на лице он носил красивую счастливую маску, а тут – бац! – с грохотом уронил на пол. – Просто я не знаю, думаю я, или так… в голову пришло, зацепилось, да и выветрится через пару недель. То есть, я думаю, что думаю правильно, но… ну, знаешь, не разбрасываются такими словами… Джек улыбнулся. Всё равно ведь папка поймёт. Только Дамблдор, наверное, так же виртуозно читал в людях, а уж отец-то Джека не первый день знал.
Owen Lantern: Оуэн улыбнулся и, протянув руку, сжал плечо сына. - Я очень горжусь своим сыном. И тем, что он так много всего может и умеет делать. И хоть могло показаться, что Лантерн-старший сейчас шутит, потому что голос у него был очень веселым, он напротив был совершенно серьезен. Да, один у него сын, зато какой замечательный! Он покивал, слушая сына, и затем встал, подходя ближе и вновь кладя руку на плечо. Оуэн не торопил и больше не задавал вопросов - когда Джек действительно будет готов, он сам расскажет. - Тогда не спеши и все обдумай. И если через пару недель не выветрится, пожалуй, можно действовать. Только не жди слишком долго, сын, а то кто-то может успеть быстрее тебя. Всякое бывает. Он взъерошил Джеку волосы мокрой от воды рукой. Дети растут незаметно, особенно, когда не видишь их каждый день. В следующий раз он уже вернется взрослый, с образованием за плечами и светлой дорогой впереди. Обязательно светлой, никак иначе. - Ты ведь понимаешь, надеюсь, что мама обязательно тебя подстрижет до отъезда в школу? Смотри только, чтобы тебя твоя красавица потом узнала. Оуэн рассмеялся и увернулся на всякий случай от потенциального тычка.
Jack Lantern: Джек почувствовал себя так, будто выпросил похвалу, хотя добивался-то вовсе не этого. На секунду он смутился, но тут же засиял как новенький галеон. А вот что сказал отец дальше его даже как-то встревожило. Вот как это так? Кто-то может успеть? С Уинни? Да ни в жизнь… не-воз-мож-но. С другой стороны… Джек помотал головой, прогоняя желание вот прямо с кухни, с руками в мыльной пене, в домашней одежде и в тапочках аппарировать к дверям дома Лермонтов, в Дарси или ещё куда, только бы убедиться, что кроме родственников там нет никакого чистокровного проныры, готового тут же просить руки и сердца. Желание не ушло совсем, но согласилось пожевать краешек сердца тихо, не мотая несчастное из стороны в сторону, как щенок тряпочку. - Если пару недель, то точно не выветрится. Тогда, и вопроса никакого, да? Это Уинни. Знаешь ведь, она… Джек развёл руками и засмеялся. А потом ухмыльнулся и снова тряхнул головой, на этот раз, чтобы оценить растительность. И правда, мама обязательно поймает за хвост и беспощадно купирует. - Может, мне удастся её разжалобить. Мне нравится, а до лета далеко ещё.
Owen Lantern: Оуэн даже пожалел, что пошутил про то, что кто-то может успеть быстрее - сын заметно заволновался и выглядел пару секунд как бегун на низком старте. А потом Джек все же раскрыл ужасный секрет, и Лантерн-старший улыбнулся и одобрительно покивал. Про Уинни он много слышал, и они действительно давно дружили, а из хорошей дружбы часто получаются и хорошие крепкие отношения. - Знаю, - ответил он, снова кивнув. - Пусть не выветривается. Он вновь потрепал сына по голове, положив вторую руку на плечо. Может, иногда Джек и долго искал, что ему по душе, но всегда, в конце концов, находил самое правильное, и Оуэн никогда его не поторапливал в душевных поисках. Другое дело - когда лагерь в походе быстро собирать надо, пока не хлынул ливень. - Мне тоже нравится. Попробую перед твоей мамой замолвить словечко за эту шевелюру. Что-нибудь про важность юношеского самовыражения может сработать. На практике он, правда, скорее скажет: "Не стриги его, он не хочет. Пусть так ходит, к лету еще обрастет, станет ему неудобно, сам к тебе с ножницами придет". А потом поцелует жену и увлечет чем-нибудь другим, а Джек будет и дальше ходить с самовыражением на голове, пока и правда сам не захочет подстричься. Маленькие семейные хитрости - именно они помогают поддерживать мир и покой в этом доме.
полная версия страницы